Гази Барадж тарихы. Праведный путь или благочестивые деяния булгарских шейхов

А теперь я хочу привести те сведения, которые я — слава Алла­ху — смог почерпнуть в книге нашего знаменитого шейха Мохам-мед-Амина «Праведный путь, или Благочестивые деяния булгарских шейхов», написанной хаджи в 1483 году, незадолго перед кончиной. Менла уделяет в своем труде немало внимания тому, что ускользнуло от взгляда или недостаточно было освещено Якубом ибн Нугманом, Гази-Бараджем, Бу-Юрганом и бахши кана Шейх-Гали Айхума. Я, как всегда, перескажу основное, не останавливая внимания на второстепенных деталях, и прежде всего перечислю имена самых знаменитых шейхов, их родителей, последователей и потомков…

Начну я свое краткое изложение с шейха Хасана, который при­был в Болгар в 903 году с посольством Абдаллаха ибн Башту… Мо-хаммед-Амин утверждает, что предком Хасана является шейх Юнус — один из потомков самого Посланника, и что из рук этого Юнуса бурджане приняли истинную веру в 737 году в Джураше. А Абдаллах поехал в Багдад потому, что Микаиль завещал отправить булгарское посольство к эмиру мусульман для получения от него необходимого благословения Булгарской Державе.

В 901 году тебир прибыл в Багдад и был тепло встречен халифом. Халиф расспросил Абдаллаха о Булгарской Державе, ее зако­нах, царях и народе и был весьма обрадован, когда услышал об утверждении ислама в среде потомков славного племени Исканде-рова и знаменитых своей храбростью и стойкостью хонов, кыргызов и башкортов… Халиф обещал послать к кану большое посольство со своими грамотами и знаменем, а пока попросил провезти в Булгар своих гонцов для проведывания пути и совершить подвиг в войне с врагами ислама. Абдаллах в сопровождении слуг халифа совершил хадж, а потом отправился в Булгар вместе с гонцами эмира мусуль­ман — шейхом Хасаном ибн Джаббаром ибн Юнусом, мастером халифской фабрики Масудом и купцом Мусой. А поездка эта производилась на средства благородного Мусы, говорившего: «Все затраты — радость для меня, ибо я делаю их ради истинной веры, спасающей на этом и на том свете!» […]

Алмыш был несказанно обрадован прибытием гонцов халифа, провозгласил шейха Хасана сеидом и тут же повелел сыну Газану отправиться в Аварию и Башту поднимать Арбата и Салахби на свя­щенную войну против неверного Рума. Газан отправился в путь вместе с Абдаллахом, и в 904 году они достигли батавыла Арбата на Суле… Арбат на призыв отца ответил, что он и так уже вносит вклад в борьбу с неверными набегами на Бурджан, но что он, кроме этого, пошлет к Алмышу для участия в священной войне сына Джа-кына… После этого они втроем вернулись в Башту, где Джакын, боявшийся далекого Булгара, захотел остаться, тем более, что обра­дованный его намерением Салахби предложил ему и двор его деда, и помощь в деле возврата кара-булгарского трона. Абдаллах был против этого, но Газан, видевший в Джакыне лишь очередного соперника в будущей борьбе за трон, поддержал племянника и сво­ей властью оставил его в Башту. Договорившись с Салахби о сов­местном выступлении против Рума в 905 году, послы отправились на родину через баштуйский уже Караджар, но здесь их неожидан­но встретил кара-булгарский бий Рыштау. Он, богато одарив послов, велел передать кану, что в этой войне каубуйцы не выступят на стороне Хазарии и в случае опасности защитят Башту…

В 905 году буртасы вместе с куманами напали на Булгар и, хотя и были разгромлены и поплатились за дерзость, все же отвлекли силы Державы от румских границ. Одновременно с этим зловред­ный сын Ас-Халиба Худ пробрался по Идели к Джиру и, навербовав здесь людей в свою шайку, пошел на Галидж и овладел им. Однако Салахби все же спас честь Державы и произвел успешное нападе­ние на Рум. Благодаря доблести анчийцев была взята невиданная добыча и столько пленных румцев, гурджийцев и альманцев, что Салахби заселил ими целый квартал своей столицы. Часть румской добычи в качестве джирской, баштуйской и караджарской дани отважный бий послал кану. Привезли ее Балус, анчийский голова Джун и его сын Барыс, и были в ней румские материи, чинские шелка, фарангская посуда, альманские мечи, ковры из гурджийской области Арьяк и многие другие дивные вещи. Половину этих богатств кан велел направить в дар халифу в качестве доказатель­ства успехов в священной войне. В 906 году с ними отправился в Багдад Муса и слуга сеида. Этот слуга оказался зловредным человеком, и я не буду называть его имени, чтобы он не остался даже в памяти. Завидуя своему хозяину, он решил нанести ему вред и по пути склонил одного из биев Салара к нападению на цар­ский караван. Тот дал волю своему коварству — убил и ограбил

190

благородного Мусу, после чего откочевал со взятым к пределам Хо­резма. А слуга пробрался в Багдад и сообщил халифу об отказе Ал-мыша от истинной веры и от выступления на священную войну и даже об убийстве каном халифских гонцов. Эту чудовищную ложь некому было опровергнуть, поэтому она произвела впечатление на халифа и заставила его отказаться от посылки к кану Великого посольства…

В 911 году Абдаллах вновь прибыл в Багдад к трону правителя правоверных и добился от халифа отправки Великого посольства в Булгар. Но когда в 912 году посольство достигло Бухары, пришла громовая весть о нападении урусов на мусульман Азербайджана и Персии. Оказалось, что это Худ со своими садумцами и балынцами начал войну с Державой. В 911 году он внезапно появился у Башту. Баштуйские балынцы, недовольные господством анчийцев на Руси, вероломно открыли под утро врагу ворота и вместе с вошедшими в город галиджийцами бросились на садумцев Салахби и анчийцев Барыса. Салахби удалось вырваться из города и уйти в Джир через Караджар, а Барыс, прикрывавший его отход, попал в плен. В руках Худа оказались и сын Лачына Угыр, и захваченный врасплох Джа­кын. Хазарский бек Арслан тут же предложил Худу совершить на­бег на Булгар и Гарабстан в отместку за заключение ими союза против Хазарии, а за это пообещал оставить Башту за ним и брать с него за владение Русью небольшую дань. Худ и сам искал повода к войне с Державой, ибо стремился отторгнуть от нее Джир и страшился ее союза с его заклятым врагом Салахби. Вместе со своими галиджийцами он внезапно напал на Булгар в тот момент, когда буртасы и куманы осадили Мухшу и Буртас-Сувар, а тюркме-ны Салара двинулись к городу Сульче, который называли Сельджук. Между ханом и Алмышем существовала договоренность о женитьбе их детей, которая была подтверждена после рождения у кана от его жены — сакланки — дочери Зухры, а у Салара — сына Тахира. Но когда хан отказался от предложения Джафара организовать совместный поход на Итиль в отместку за изгнание Салахби из Башту, властный и крутой кан объявил о своем желании выдать Зухру замуж за Аскала и в свою очередь вывел из себя Салара. Уз­нав об этом, старый подстрекатель Арслан предложил Салару организовать совместное нападение на Булгар, и хан пошел на это. Орда тюркмен осадила Сульчу, заперев в городе Аскала и прибыв­ших к нему детей Алмыша — его невесту Зухру и шахзадэ Мала.

Газан, посланный каном на выручку города, предпочел вернуть­ся, не вступив в битву. Потом он изобразил дело так, будто бы бро­сился назад, получив ложную весть о нападении Худа на Булгар. В действительности, Худ отправился в набег на исламские области

191

Булгарского моря и взял там богатую добычу. А Салар, между тем, взял Сульчу и пленил Зухру и Мала. Аскалу удалось скрыться через ворота, штурм которых был поручен хазарским союзникам тюркмен. Возглавлявшие хазар сыновья Бакчуара — старший Алан и млад­ший Юсуф — не двинулись с места и после ограбления Сульчи выразили желание остаться для защиты города и охраны полона. Салар охотно оставил стеснявших его союзников и двинулся к Бол-гару с сыновьями Алпамышем и Тахиром. Тюркмены размякли пос­ле первого успеха и поэтому двигались беспечно и нестройными толпами. Говорили, что Алмыш готовился к худшему, когда правое крыло огузов было внезапно для них атаковано из-за леса бершуд-ским ополчением сына Бел-Юмарта Бырака. Это было в виду Болга-ра, и находившийся рядом с каном Джулут немедля ударил по тюркменам из города в лоб. Когда началась сеча, Бырак тут же от­скочил от огузов к лесу и стал расстреливать их стрелами. Не знав­шие за что хвататься — за мечи или луки и потрясенные внезапно обрушившейся на их головы бедой тюркмены растеряли весь свой победный пыл и вскоре обратились в паническое бегство…

Доскакав до Сульчи, Салар и его сыновья испытали новое потрясение: хазар здесь уже не было. Оказывается, в их отсутствие Марджан переправился с арбугинской стороны на болгарскую и на­пал на неверных. Хазары тут же обратились в бегство. Хитрому Юсуфу удалось с полоном добраться до Итиля, а вот Алан попался в плен…

Салар тогда оставил сына Алпамыша прикрывать отход, а сам стремительно ушел в степь. Когда Бырак и Джулут подошли к Сульче, Алпамыш сцепился с ними, но бился вяло и скоро попал в плен.

Далеко в степи хан с сыном опомнились. Тахир вспомнил о поте­ре прекрасной Зухры, в которую был безумно влюблен, и завыл от отчаяния…

Халиф, узнав о разгроме Худом исламских областей, пришел в сильное расстройство, обвинил Алмыша в нерадивости в деле защи­ты владений мусульман и вернул назад Великое посольство. Абдал-лаху пришлось добираться домой одному. Он не рискнул ехать че­рез враждебные Хорасан и Тюркистан и отправился на корабле че­рез Булгар дингезе к устью Джаика. Отсюда он вдоль реки двинул­ся к кочевьям булгарских баджанаков, но наткнулся на хазарский разъезд, искавший Алана, и был им взят в плен.

Салар потребовал от Арслана выдачи взятых тюркменами Зухру и Мала, но бек, видя ослабление огузов, наотрез отказался сделать это, под предлогом необходимости возвращения детей отцу. Правда, чтобы успокоить хана, Арслан обвинил похитителя полона Юсуфа в

192

краже Зухры и бросил того в зиндан. Однако хана это не удовлетво­рило, и он с сыном внезапно напал на Итиль в момент возвращения в город из набега Худа. Оказавшись между дерущимися друг с дру­гом хазарами и огузами галиджийцы стали бить и тех, и других. Тахиру удалось прорваться к хаканскому дворцу, и бек счел за бла­го выдать ему Зухру. Счастливый юноша стал переправляться с не­вестой через Идель, но попал в окружение галиджийцев. Те по при­казу Худа убили его, а Зухру схватили и присоединили к 40 плен­ным мусульманкам, захваченным ими в набеге. Салар в ярости ата­ковал галиджийцев, и они, спасаясь, поплыли вверх по Идели. Худ хотел пройти к Джиру и овладеть этим городом, но у Болгара путь ему преградил флот Салахби. Из всех кораблей галиджийцев только трем с 40 невольницами и Зухрой удалось прорваться к Джиру. Там к ним присоединилось несколько садумцев Салахби, уговоривших их отплыть с захваченным золотом и полоном в Садум и с большой выгодой продать там красивы*х девушек. Разбойники решили пройти в Садум по Айхи-юлы («Дороге Айхи»), которая начиналась в преде­лах Державы и шла через всю провинцию Бийсу к устью реки Бий­су, где был балик Айхи-Кала, а от него — по морю Кук дингез, быв­шему частью моря Ак дингез, до острова Садум. А плавание по это­му морю было очень трудным, ибо оно большую часть года было сковано льдом, из которого жившие на побережье урцы делали сте­ны для своих юрт и ограды. Только один месяц здесь было сравни­тельно тепло, и тогда стены изо льда таяли, и урцы оставались в юртах, а море освобождалось ото льда. Основал этот путь и город потомок купца Туймы — Айхи, почему они и получили его имя. А произошло это так. Однажды Айхи был по торговым делам в Джире и встретился с отцом Салахби — Эреком. Эрек с сожалением заме­тил, что купец привез отличный товар, но не может провезти его в Садум и Альман из-за закрытия галиджийцами пути к Артан динге­зе. Тогда Айхи сказал, что море есть и в Бийсу и по нему можно попытаться добраться до Садума. Тогда Эрек взял человек 150 из своих воинов и отправился с ними на реку Бий-су. Там они заготовили дерево, из которого весной сделали корабли и летом вышли на них в море. Они добрались до Садума и затем вернулись этим же путем обратно, сделав его постоянным. А путь от Идели в Бийсу и дальше в Садум был очень тяжел и опасен. Так, если купец добирался до Садума, то не успевал вернуться в тот же год обратно, ибо льды покрывали море. Он ждал следующего лета, чтобы на кораблях вновь плыть из Садума в Бийсу. Кроме этого разбойники подстерегали отважных путников повсюду и даже нападали на Бий­су. Но выручка от булгарских товаров в Садуме и фарангских — в Булгаре была столь велика, что с лихвой покрывала путевые

193

издержки и заставляла вновь и вновь пускаться в это опасное путе­шествие. Бек Садума Тарвиль радушно встретил Айхи и издал за­кон, по которому булгарские купцы получали право беспошлинной торговли в его владениях. И его сын Хакан, и другие его потомки были очень расположены к булгарским купцам. А торговля эта пре­рвалась после того, как проклятый кыпчакский хан Манкай-Тимер захватил северные области Державы и передал их под управление сэбэрского башкака. Тот же позволил галиджийцам безнаказанно грабить булгарских купцов на севере Бийсу и Ура и сделал безопас­ную торговлю там делом невозможным. Когда после смерти Аксак-Тимера наши вышвырнули галиджийских разбойников вон из север­ных областей, то возобновить поездки в Садум уже не удалось, ибо галиджийцы успели за время бесчинств Манкая создать сильный флот и перехватывали все суда подряд. Но в описываемое нами время все было иначе и никто садумцам на море не мешал, разве что они друг другу… Разбойники нашли одного из людей Айхи и за большие деньги уговорили его отвезти их в Айхи-Калу… В гавани они увидели три корабля и, погрузившись на них, поплыли в Садум. Но в море разыгралась буря, и все корабли с пленницами и золотом были выброшены на остров Чулман, Из обломков кораблей разбойники сделали один корабль, который, однако, мог взять только часть людей. Когда разбойники стали решать, кому плыть, то перессорились между собой и бросились друг на друга с мечами. Многие из них пали в этой схватке, а уцелевших перебили пленни­цы, ненавидевшие галиджийцев за убийство своих родных и близ­ких. Несколько разбойников спряталось на корабле, но девушки сожгли его вместе с ними. После этого пленницы стали хозяйни­чать на острове и избрали своей царицей Зухру.

А на Чулмане была гора, в пещере которой жил алп Баран. Все­вышний оживил его и велел ему наказывать людей за распутство. С тех пор Баран в облике великана с обнаженным телом мужчины и головой барана бродил по Земле и взглядом своих огромных глаз заставлял мужеложцев умирать, а грешниц— выкидывать плод… Наши звали его Кук-Теке и рассказывали, что он часто появляется со дна реки, ибо Всевышний разрешил ему ходить под водой с целью сокрытия своей наготы от праведных мирян.

Всевышний долгое время не разрешал Барану сближаться с женщинами, но когда на его острове оказались пленницы, то внял мольбам Кук-Теке и разрешил алпу взять их в жены. Однако Зухра осталась девицей, и Всевышний вознес ее на небо.

Остальные же пленницы из своих детей оставляли жить только девочек, ибо такова была воля Кук-Теке. Поэтому на этом острове жили только женщины. Если же на Чулман пытались высаживаться мужчины, то островитянки убивали их…

194

А на этом острове было несколько пещер, из которых, в определенное время вырывался подземный огонь. Языки пламени соединялись вместе, грозя сжечь все живое. Но в этот момент на остров всегда прилетала алп-бика Чак-Чак и закрывала своими крыльями женщин от огня. Поэтому, говорят, Чак-Чак несла яйца, могущие растапливать лед. Эти яйца люди собирают в разных мес­тах и продают путешественникам, которые плавают по Чулманско-му морю. Когда льды загораживают их кораблям путь, то они броса­ют на них эти яйца, и те растапливают их…

А это известие я почерпнул в книге менлы Абдаллаха, сына Ми-каиля Башту, для того, чтобы читатель смог сам составить представление о стиле письма этого знаменитого шейха. Он совер­шил немало путешествий, и последнее из них им было предпринято совместно с эмиром Ялкау Балтаваром в 925 — 930 годах по свя­тым местам ислама. Тогда же их принял халиф Багдада и благосло­вил Ялкау на занятие булгарского трона…

Сыном Абдаллаха был Мамли, его сыном — наставник кана Мае-гута тебир Масгут, его сыном — Шахидулла, его сыном — Салман, женатый на дочери купца из Азербайджана Самада, его сыном — Самад, его сыном — Хусаин, его сыном — Гали, его сыном — мулла Тэклимэн, ездивший с Абу Хамидом Гарнати в Батавыл и Рум. На обратном пути Тэклимэн заехал в Башту. Вместе с ним в Булгар прибыли румский купец Ураз, сын Урум-Алпа, внук Тюркмена и баштуйский мастер Сухраб, сын Саклана. Они положили начало знатным булгарским суварчиевским родам. Кроме этого, Тэклимэн ездил послом к оймекам, которые называли его Тюменем. Место, где шли переговоры, потом стали называть его именем — Тюмен.

Сыном Тэклимэна был Мамли, женатый на дочери купца Ураза Эмряч, его сыном — Ураз, его сыном — Гусман, дочь которого была замужем за купцом Хусаином, его сын — Алтынбу, бывший предан­ным везиром Алтынбека и назвавший себя именем кана. А у Алтын­бу были дочь Суз и сын Гусман. У Гусмана был сын Гайша, у него — сын Мохаммед, у него — сын Саман, руководивший пересе­лением народа с Булярской стороны на Казанскую, у него — сын Хусаин, у него — сын Нур-Даулет, у него — сын Бахадир…

Скажу также о родах, бывших в близком родстве с родом Башту. Сыном купца Ураза был Газан, его сыном — Тэклимэн, его сыном — Гали, его сыном — Урум-Мохаммед, его сыном — Исмаил, его сы­ном — Урум-Мохаммед, его сыновьями — Курмыш и Салар, жена­тый на дочери сэбэрского бека Буляртая. А Буляртай был дядей бека Тагыла — везира сарайских ханов и отца бека Булат-Тимера. Сыновьями Салара были благочестивый шейх Сайф Сараи и Салих. У Салиха был сын Урум-Мохаммед, у него — сын Хамза и дочь Фатима. У Хамзы был сын Салма, у него — сын Салих, владевший са­мым большим кабаком в Казани…

195

У Сухраба был сын Ас, у него — сын Мамли, у него — сын Ураз, женатый на дочери купца Гали, у него — сын Гали, у него — сын Булат, у него — сын Мосха, женатый на дочери самарского купца Асыл-Гали Айхи-бике. А Асыл-Гали происходил из рода банджий-ского купца Буртаса, потомком которого был купец Сувар. А сыном Сувара был Асыл, переселившийся в Камыш и получивший про­звище Камыш-Асыл, его сыном — Аслан, его сыном — Асыл-Гали, его сыном — Булат…

А сыном Мосхи был Ас, его сыном — Раиль, женатый на дочери Урум-Мохаммеда Фатиме, его сыном — Урум-Мохаммед, сгоревший в Казани во время нападения урусов на внешние балики города, его сыном — Мамли-Булат…

А еще один знаменитый купеческий род Болгара был основан купцом Масудом, прибывшим в Державу вместе с тебиром Абдалла-хом. Сыном Масуда был Башир, его сыном — Муса, женатый на до­чери купца Урум-Атрака, его сыном — Атрак, его сыном — Башир, женатый на дочери бека Мохаммеда из рода Алабуги Барына… Сы­ном Алабуги был Джулут, его сыном — Татра-Мохаммед, первый улугбек провинции Тамта, а его сыном — Джулут, отец бека Мохам­меда. Сыном Башира был Джулут, его сыном — Хаммад, его сы­ном — Ахмед, его сыном — Абу Бакр, его сыном — Аппак, его сы­ном — Дайр, его сыном…

А вот имена сеидов, шейхов и казыев из рода Ахмеда ибн Фадла-на, бывшего потомком…

Сыном Ахмеда ибн Фадлана был Насыр, его сыном — Мохаммед, его сыном — Хамид, его сыном — Нугман, его сыновьями — шейх Дауд и казый Якуб. Шейх Дауд осмелился выразить недовольство по случаю изгнания каном Адамом эмира Ахада Мосхи и за это был выслан из Эчке Булгара в провинцию Саксин, где у него в городе Саксин-Болгар родился сын Сулейман. При эмире Колыне Сулейман был возвращен в Буляр и стал сеидом. Самый высокий минарет мечети «Барадж» был назван его именем. А сыном Сулеймана был Сада, назначенный сеидом после подавления восстания Мамли-Ома-ра, его сыном — Кылыч, написавший известный дастан о Тахире и Зухре и также бывший сеидом…

А сыном казыя Якуба был святой Исбель, освятивший своей мо­литвой основание города Казани в 1103 году, его сыном — шейх Кул-Дауд, его сыном — Мирхуджа Наккар, его сыном Мохаммед-Гали, его сыном — Мир-Гали, его сыном — Ядкар, его сыном — Ра-джап, его сыном — Исбель Худжа, почивший в 1359 году, его сыновьями — Хаммад и Хусаин. Хаммад в возрасте 93 лет принужден был бежать из Болгара в Чирмышан, когда туда ворвался Иде-гей. Сыновья этого благочестивого шейха все мученически погибли в Улуг-Болгаре, защищая его святыни от монгытского поругания. Его брат Хусаин после смерти своей любимой жены в горести удалился в Башкорт и почил там у горы Мамлитюба в 1393 году в возрасте 83 лет, не оставив после себя детей. Так как и Хаммад ос­тался совершенно одиноким, то он благословил Ашрафа, сына эмира Чаллы-Мохаммеда на принятие им титула сеида для возвращения Булгару подобающего ему могущества…