3.1. Волжка България и Златната орда: взаимодействие от история и култура
Волжские булгары. Глава III. Подъем: Булгария и Дешт-и-Кипчак
Монгольское завоевание Булгарии. Более десяти лет, начиная с 1223 г., булгары сдерживали напор монголов, которые периодически посылали свои войска на завоевание Саксина и Булгара. “На втором курултае (1235 г. — Р.Б.), — писал персидский историк Вассаф в 1300 г. — мнение утвердилось на том, чтобы обратить победоносный меч на голову вождей русских и асских (булгарских — Р.Б.) за то, что они поставили ногу состязания на черту сопротивления. На это дело были назначены из царевичей: Менгу-каан, Гуюк, Кадакан, Кулькан, Бури, Байдар и Хорду с Тангутом, которые оба отличались стойкостью на поле битвы, да Субатай-бахадур. С наступлением поры дуновения весеннего ветра (в 1236 г. — Р.Б.)… они двинулись (в поход) и сошлись в пределах Булгарских;…”[i]. Об этом же пишет Джувейни (1226-1283): “Когда каан (Угетай) во второй раз устроил большой курилтай и назначил совещание относительно уничтожения и истребления остальных непокорных, то состоялось решение завладеть странами Булгара, асов (здесь: нижневолжские булгары — Р.Б.) и Руси, которые находились по соседству становища Бату, не были еще окончательно покорены и гордились своей многочисленностью. Поэтому в помощь и подкрепление Бату он (Угетай) назначил (следующих) царевичей: (сыновей Тулуя) Менгу-хана, и брата его Бучека, из своих сыновей Гуюк-хана и Кадагана и других царевичей: Кулькана, Бури, Байдара, братьев Бату — Хорду и Тангута — и несколько других царевичей, а из знатных эмиров (там) был Субатай-бахадур.
Царевичи для устройства своих войск и ратей отправились каждый в свое становище и местопребывание, а весной выступили из своих местопребываний и поспешили опередить друг друга. В пределах Булгара царевичи соединились: от множества войск земля стонала и гудела, а от многочисленности и шума полчищ столбенели дикие звери и хищные животные. Сначала они (царевичи) силою и штурмом взяли город Булгар, который известен был в мире недоступностью местности и большой населенностью. Для примера подобным им, жителей его (частью) убили, а (частью) пленили”[ii]. А.Х.Халиков и И.Х.Халиуллин предполагают, что для завоевания Волжской Булгарии к осени 1236 г. Бату собрал только собственно монгольских войск 200-250 тысяч человек[iii].
Булгары оказали монголам отчаянное сопротивление — борьба продолжалась целый год, с осени 1236 г. до осени 1237 г. Один за другим пали города и крепости Волжской Булгарии. Дремучие леса и недоступные места стали прибежищем для оставшихся в живых, откуда они продолжали нападать на монгольские войска. Наконец, были подавлены последние очаги сопротивления. “В начале 6744 (1236). Тое же осени, — писал Лаврентьевский летописец, — придоша от восточные страны в Болгарскую землю безбожные татары и взяли славный Великий город Болгарьский и избиша оружьем от старца до унага и до сушаго младенца, и взяша товара множество, а город их пожогша и всю землю их плениша”[iv]. Несмотря на огромные потери и разрушения, понесенные булгарами от монгольского нашествия, акматическая фаза их этногенеза не была прервана. Этноноосфера булгар выдержала весь ужас смерти и огня и не распалась.
К осени 1237 г., как сообщает Юлиан, монголы “завладели пятью величайшими языческими царствами: Сасцией (Саксином — Р.Б.), Фулгарией (Булгарией — Р.Б.),…напали на Ведин (чувашей — Р.Б.), Меровию (марийцев — Р.Б.), Пойдовию (буртас — Р.Б.), царство Морданов (мордву — Р.Б.)”[v]. Одновременно с завоеванием указанных стран монголам пришлось вести войну против восставших половцев во главе с их предводителем Бачманом, к которым присоединились асы (нижневолжские и донские булгары во главе с Качир-улэ и черкасы (черные клобуки). Восставшие были разбиты армией Менгу, а предводители захвачены в плен и казнены.
“Осенью 1237г.,- пишут А.Х.Халиков и И.Х.Халиуллин, ссылаясь на источники и исследования,- все, находившиеся в Поволжье “царевичи сообща устроили курултай” и зимой 1237-1238 гг.. “по общему соглашению пошли войной на русских”. В походе участвовали армии, возглавляемые Бату, Орду, Гуюк-ханом, Менгу-ханом, Кулканом, Каданом и Бури, общей численностью в 120-140 тысяч человек. Почти половина монгольской армады, численностью примерно в 100-120 тысяч человек, в том числе Субэдэя-багатура, Бучека, Шейбана, Тангута, Байдара, Берке оставались еще в Булгарии. Но в результате отчаянного сопротивления многих русских княжеств и городов Батый вынужден был вывести из Булгарии еще 3 армии: Субэдэя, Бучека (Бечека) и Байдара”[vi]. Взяв наиболее значимые города Северо-Восточной Руси и опустошив ее земли, монголы двинулись на Новгород, но наступившая весна (1238 г.) задержала их продвижение. Не дойдя примерно 200 км. до Новгорода, Бату повернул свои войска на юг, попутно взяв город Козельск, жители которого оказали монголам наиболее упорное сопротивление.
Лето-осень 1238 г. и зиму 1238-39 гг. монголы были заняты подавлением отдельных локальных выступлений покоренных народов Поволжья. Время передышки они использовали для пополнения своих войск и приведения их в боевую готовность. Теперь перед ними стояла задача покорения Киево-Черниговской Руси и стран Центральной Европы. В 1239 г. “царевичи Бату с братьями, Кадан, Бури и Бучек направились походом в страну русских и народа черных шапок (черкасы — Р.Б.) и в девять дней взяли большой город русских, которому имя Манкер-кан (Чернигов? — Р.Б.),…”[vii]. В 1240 г. под ударами монголов пал Киев. Далее Рашид-ад-дин пишет: “В хаукар-ил, в год смерти Угедей-кана (1241 г. — Р.Б.), в весенние месяцы они (царевичи) отправились через горы Марактан (Карпаты — Р.Б.) к буларам (дунайским болгарам — Р.Б.) и башгирдам (венграм)”[viii]. Разгромив Польшу, Венгрию и Дунайскую Болгарию, монгольские царевичи сосредоточили свои войска для зимовки в междуречье Дуная и Тислы, когда пришло сообщение о восстании волжских булгар (1241 г.). Царевичи “отправили эмира Субэдэя с войском в страну асов (булгар — Р.Б.) и в пределы Булгара (конкретную область — Р.Б.). Они дошли до города (Булгара) Великого и до других областей его, разбили тамошнее войско и заставили покориться. Пришли тамошние вожди Баян и Джику, изъявили царевичам покорность, были (щедро) одарены и вернулись обратно, (но потом) опять возмутились. Вторично послали (туда) Субэдай-бахадура, пока он не захватил (их)”[ix].
В.Г.Тизенгаузен в примечании к основному тексту приводит сообщение Рашид-ад-дина о речи Бату при избрании Менгу-каана, восхвалявшего заслуги своего кандидата: “Каан (Угетай) его (Менгу-каана) с братом его (Угетая) Кульканом, с Гуюком, со мною, Бату и с уругом Джучи разом отправил в землю Кипчакскую и, находящиеся в тех краях владения, для завоевания их, и он (Менгу-каан), покорив и усмерив племена альбурлик (самое могущественное племя половцев — Р.Б.) и кипчаков и племена Уркасакана (русских княжеств — Р.Б.) и черкесов (тюрок-черкасов — Р.Б.), захватил предводителя кипчакского Бачмана, предводителя черкесского (черкасского — Р.Б.) Туркбаша, предводителя асского (булгарского — Р.Б.) Иджиса (Качир-улы — Р.Б.). Город Маркерман (Чернигов? — Р.Б.) взял (также) Менгу-каан, произвел избиение и грабеж и подчинил”[x]. Данное сообщение свидетельствует о том, что половцы, черкасы и булгары как родственные народы выступили против монголов в едином союзе.
Исходя из арабо-персидских источников, отметим те земли и народы, которые были завоеваны монголами. Из “Родословия тюрков”: “В достоверных книгах истории записано, что после завоевания Хорезма, по приказу Чингиз-хана, Хорезм и Дешит-и-Кипчак от границ Каялыка до отдаленнейших мест Саксина, Хазара, Булгара, алан, башкир, урусов (русских- Р.Б.) и черкесов (черкасов-тюрок — Р.Б.), вплоть до тех мест, куда достигнет копыто татарской лошади, стали принадлежать Джучи-хану, и он в этих странах утвердился на престоле ханства и на тропе правления”[xi]. Шереф-ад-дин Йезди (ум.1454г.): “Джучи, которому по приказу отца принадлежали области Хорезм, Дешит-и-Хазар, Булгар, аланы и те пределы;… Всей этой областью до (земли) асов (здесь: нижневолжские и донские булгары — Р.Б.), русских, черкесов (черкасов-тюрок — Р.Б.), до Крыма, Азака (Азова — Р.Б.) и Булгара они овладели через некоторое время, после многих битв”[xii]. В другом месте Йезди завоеванные монголами земли и народы перечисляет в следующем порядке: Укек (на Волге недалеко от современного Саратова), Маджар (буртасы и булгары), русские, черкессы (черкасы-тюрки), башкирды, Микес(?), Бальчимкин(?), Крым, Азак, Кубань и аланы[xiii]. Казвини (р.1281г.), подвластные Джучи земли называет в такой последовательности: Хорезм, Дешт-и-Хазар (то же что и Дешт-и-Кипчак), Булгар, Саксин, аланы, асы (нижневолжские и донские булгары и черкасы — Р.Б.), русские, Микес, башкирды. Интересно отметить, что источники под асами понимают или вообще всех булгар, или нижневолжских, донских и кавказских булгар, или булгар и черкасов-тюрок вместе. Черкасы же, или черные клобуки, — это тюркские предки запорожских и донских казаков. Наиболее притягательными этноноосферами Восточной Европы перед монгольским нашествием были этноноосферы тюрко-булгар и славяно-русских и прежде всего против них были направлены военные походы монголов. Но этноноосферы их устояли, ибо булгары были в акматической фазе, а великороссы в самом начале своего этногенеза, когда этносы неуничтожимы.
Некоторые исследователи считают, что монгольские завоевания коренным образом изменили этническую ситуацию в Восточной Европе. Иные ученые пишут, что произошло массовое заселение территории Волжской Булгарии монголо-татарами. Ничего подобного не происходило. Хотя многие булгары погибли в освободительной войне против захватчиков, которая то утихая, то разгораясь, продолжалась несколько десятилетий, основное население Булгарии осталось на своих местах. Нельзя преувеличивать миграцию отдельной части булгар в северные районы страны, в правобережье Волги, даже в Русь и Норвегию. В отношении миграции самих монголов Л.Н. Гумилев писал: “И наконец, есть соблазн считать миграциями грандиозные исторические события, например походы монголов в XIII в. Ему поддались видные ученые Э.Хантингтон и Э.Брукс, но монгольские походы не были связаны с миграциями. Победы одерживали не скопища кочевников, а небольшие, прекрасно организованные мобильные отряды, после компаний возвращающиеся в родные степи. Число выселявшихся было ничтожно даже для XIII в.. Так, ханы ветви Джучидов: Батый, Орда, Шейбан получили по завещанию Чингиса всего 4 тыс. всадников, т.е. около 20 тыс. человек, которые расселились на территории от Карпат до Алтая”[xiv].
Исследователи, ссылаясь на косвенные факты, упоминаемые в источниках, пишут, что уже весной 1242 г. Бату избрал местом своей ставки город Булгар (Бряхимов, город Ибрагима)[xv]. “Выше было указано,- писал С.М.Шпилевский,- на мнение Эрдмана, который, основываясь на показаниях Руисбрика о летней кочевке Бату далеко на север и на названии в Ферхенг-Наме г. Булгара — “Золотым Троном” (Алтун-Техт), думает, что Булгар был столицею Бату”[xvi]. Кроме того, в доказательство этого положения некоторые ученые ссылаются на сообщение Казанского летописца: “Державнии же наши идоша в Болгары ко царю и ту встретиша и утолиша его великими многими дарами”[xvii]. Речь идет о прибытии к Бату русских князей. Некоторые историки, ссылаясь на русские летописи, пишут, что в Булгар приходили за ярлыком на княжение к Батыю русские, армянские и другие князья завоеванных монголами стран[xviii]. Р.Г.Фахрутдинов приводит слова Марко Поло , что его отец и дядя “прибыли к Берка-хану, что татарами владел, и жил в Болгаре да в Сарае”[xix]. Братья Поло, целый год прожив в Орде, решили вернуться в Константинополь, началась война с Хулагуидами: “Собрались да вышли из Болгар”[xx]. Доказывают ли все эти сообщения о том, что город Булгар (Бряхимов) был первой столицей владений Бату?
Можно с такой же достоверностью предполагать, что г. Булгар (город Ибрагима) никогда не был столицей державы Бату, даже на короткое время. В “Минеях Четиях” Макария, указывает С.М.Шпилевский, помещено житие кн.Федора Ростиславича Смоленского и Ярославского чудотворца, где “сказано, что, после нашествия Бату, “начаша ходити рустии князи и болгаре в Орду, ко царю отчин своих просити у царя на столованна своа”. Это известие свидетельствует, что, подобно русским князьям и владетели болгарские получали из Орды ярлыки на княжение”[xxi]. Известно, что некоторые восточные авторы помещали г. Булгар у Каспийского моря (называя его Булгарским), что вполне позволяет отождествлять с ним г. Саксин — самый крупный город нижневолжских булгар. Туда в Орду и могли ходить русские и булгарские правители за ярлыками на княжение . Если бы Булгар (Бряхимов) был столицей завоеванных монголами земель при жизни Бату, зачем бы булгарским князьям ходить в Орду вместе с русскими князьями, когда бы они жили под боком у Бату . Видимо, первой столицей Золотой Орды был г. Саксин-Булгар. На это же указывает Марко Поло, говоря, что Берке-хан “жил в Болгаре да в Сарае”, если вспомнить, что Сарай-Берке, новая столица Золотой Орды, был основан на месте города Саксин-Булгар. Об этом пишут О.Г.Большаков и А.Л.Монгайт, ссылаясь на А.Н.Поляка: “Каирская миссия, выехавшая в 1263 г., нашла только лишь “суда русских” в речной навигации близ ставки хана Берке, которая тогда еще называлась Саксином”[xxii]. Даже то обстоятельство, что, как только началась война с Хулагуидами, братья Поло “вышли из Болгар”, говорит о том, что они жили в Саксине-. О.Г.Большаков и А.Л.Монгайт отмечают: “В XV в. ал-Бакуви, как выше сказано, уже считал Саксин исчезнувшим городом и сближал его с Сараем Берке”[xxiii].
Из приведенных сообщений вполне можно предположить, что Бату избрал в 1242 г. местом своего пребывания г. Саксин-Булгар и туда ездили за ярлыками на княжение русские и булгарские князья. Затем он построил новую столицу, которую назвал Сарай-Бату. По крайней мере Джувейни (1226-1283) не упоминает о пребывании Бату в Великом Булгаре и пишет: “…Он (Бату) подчинил и покорил все те края, которые были по соседству его: остальную часть (земли) кипчаков, аланов, асов (нижневолжских и донских булгар — Р.Б.)., русов и другие страны, как то: Булгар, М.к с. и другие. В своем становище, которое находится в пределах Итиля, Бату устроил местопребывание и построил город, который называют Сараем”[xxiv]. Брат Батыя Берке, став ханом Золотой Орды, вернул столицу в Саксин, который отстроили заново и назвали Сарай-Берке.
Достигнув намеченных целей в завоевании стран Восточной Европы, чингизиды во главе с Бату-ханом, приступили к организации органов управления завоеванными странами. “Будучи в абсолютном меньшинстве,- указывает Л.Н.Гумилев,- золотоордынские монголы не имели возможности создать деспотический режим. Поэтому Орда возглавляла конфедерацию местных этносов, удерживаемых в составе государства угрозой нападения”[xxv]. В подчиненных странах монголы учредили свою администрацию, которая контролировала деятельность местных правителей и сбора ими дани. Глава этой администрации назывался “ даруга” и в его распоряжении находился вооруженный отряд “баскаков”. Волжская Булгария в этом отношении для монголов не была исключением. Булгарский эмир Ильгам, сын Селима, потерпев поражение в 1236 г., вынужден был подчиниться монгольским ханам. Об этом же пишет Ш.Марджани :”Булгарский эмир соглашается платить татарам дань, подчинившись их правлению, за что был оставлен на престоле”[xxvi]. Имеются указания о существовании монгольской администрации и в Булгарии[xxvii].
Вполне естественно, что монголы не могли создать единой этноноосферы так называемого “татарского народа”, ибо этого народа не было. Кипчакское царство, или Золотая Орда, как его называют русские историки, хотя и была конфедерацией в основном тюркских этносов, но к этому времени, т.е. ко времени монгольского завоевания, они уже вели самостоятельное развитие со своими упрочившимися этноноосферами. Булгарский этнос, получивший свое начало на рубеже VII-VIII вв., ко времени господства монголов находился в конце акматической фазы своего этногенеза с развитой этноноосферой. Несмотря на все деформации, вызванные монгольским нашествием, этноноосфера булгар не могла быть уничтожена или даже изменена в своих основных структурных элементах. Мощный булгарский менталитет в дальнейшем оказал сильнейшее влияние на всю материальную и духовную культуру Кипчакского царства (Золотой Орды). Название “татары” не было этнонимом, а являлось наименованием всего населения Золотой Орды, независимо от их этнической принадлежности, хотя первоначально в глазах арабов и европейцев татарами были только монголы.
Восстановление и расцвет экономики и культуры Булгарии. “Разгром 1236г., — пишет Г.А.Федоров-Давыдов, — и включение в Золотую Орду Болгара, так же, как и русских земель, Средней Азии и других оседлых областей, были связаны с уничтожением огромных масс людей и материальных ценностей, с упадком производительных сил, с выкачиванием дани из покоренных стран. Для Болгара последствия этих событий были очень тяжелы. Но все же уже в середине XIII в. он возрождается и становится важнейшим городским пунктом нового государства, созданного монголами на западных окраинах их империи”[xxviii]. Из руин восстанавливалась вся булгарская земля: открывались ремесленные мастерские, засевались заброшенные в годы войны сельскохозяйственные угодья, оживлялась торговля. Многие булгары вернулись в свои сожженные города и села и приступили к строительству. За 20 лет Волжская Булгария залечила свои раны, нанесенные монгольским завоеванием, и ее экономика и культура получили дальнейшее развитие. Данное обстоятельство говорит о высокой пассионарности ее населения и силе этноноосферы булгар.
В XIII в. Булгар (Бряхимов русских летописей) был самым значительным городом Поволжья. Здесь были сосредоточены ремесло и торговля. В городе впервые в Золотой Орде при хане Берке в 1250-х гг. чеканились монеты от имени верховных монгольских правителей — каанов Менгу и Арни-Буги[xxix]. Ага-Базар, расположенный в 6 км. от Булгара, был крупным международным речным портом, куда приезжали купцы по торговым делам из многих стран Каспийского региона, Руси и Скандинавии. Поэтому понятно стремление булгарских эмиров придать столице страны Булгару соответствующий его положению в мире вид. К 60-м годам XIII в. в городе была закончена постройка Соборной мечети, прокладывались мостовые, были сделаны водопроводные сооружения и дренажно-ряжевые системы. “История булгарской архитектуры золотоордынского периода, — пишет С.М.Червонная, — начинается с создания соборной мечети, с мусульманской святыни (джума-джами) среди еще неубранных развалин разрушенного, взятого штурмом и сожженного Булгара (бывш. города Ибрагима или Бряхимов-града на Волге ), которому отныне почти на два предстоящих столетия выпадает в истории героическая роль Великого города, Великих Булгар, новой столицы, отчаянно борющейся за свою независимость страны, оплота булгарской народности”[xxx]. Город украшался величественными сооружениями каменной и кирпичной кладки общественного назначения — зданиями государственных учреждений, караван-сараями, мечетями, банями с великолепным убранством и поступлением горячей и холодной воды по трубам с медными кранами. Бани Булгара использовались не только по своему прямому назначению, но и выполняли роль своеобразных клубов, где горожане и гости города проводили свой досуг в приятных беседах за чашкой чаю, играли в шашки и шахматы. Богатые горожане строили дома со специальным отоплением, когда печь топилась с внешней стороны, а комнаты отапливались дымоходами, расположенными в толще пола и стены. Городские ремесленники производили различные предметы — роскоши и бытовые — не только для местного потребления, но и для внешней торговли. Булгария была центром мусульманской культуры в Поволжье. “Значительным было воздействие Болгара на сложение культуры южных степных золотоордынских городов, — пишет Г.А.Федоров-Давыдов.- Из Болгара исходил мощный импульс, приведший к распространению в Золотой Орде ислама”[xxxi].
Волжская Булгария, как и Русь, хотя и вошла в состав Кипчакского царства (Золотой Орды), но сохранила относительную самостоятельность, что было важно для дальнейшего укрепления и развития этноноосферы булгарского этноса. О самостоятельности булгарского государства, ссылаясь на источники (хотя были и противоположные мнения), писали как историки XIX в., так и XX в. и советского периода. “Следовательно, — писал С.М.Шпилевский в 1877 г., — нельзя предполагать, что со времени татарского нашествия вполне окончилась самостоятельность булгарских владений, что булгарские города сделались непосредственным достоянием ханов Золотой Орды. Последнему предположению противоречат и русские летописи, которые упоминают, после нашествия татар, булгарских и жукотинских князей: булгарские владения этого времени, как мы видели выше, вычисляются и в мусульманских источниках”[xxxii]. Современный исследователь Ю.А.Кизилов также отмечает самостоятельность булгарских князей[xxxiii].
В арабо-персидских источниках Булгария всегда упоминается среди зависимых от потомков Джучи стран. В “Анониме Искандера” сказано: “После этого (событий до 1312 г. — Р.Б.) улус Джучи разделился на две части. Те, которые относятся к левому крылу, то есть пределы Улуг-тага, Секиз-ягача и Каратала до пределов Туйсена, окрестностей Дженда и Барчкенда, утвердились за потомками Ногая, и они стали называться султанами Ак-орды (Белой орды — Р.Б.); правое же крыло, к которому относятся Ибир-Сибир, Рус, Либка (Литва — Р.Б.), Укек, Маджар, Булгар, Башгирд и Сарай, назначили потомкам Тактая и их назвали султанами Кок-орды (Синей орды — Р.Б.)”[xxxiv]. Здесь отметим два момента. Во-первых, Булгар, т.е. булгарская земля, отмечается среди таких подчиненных Золотой Орде стран, как Русь и Литва, что указывает на его положение среди завоеванных монголами стран. Во-вторых, в арабо-персидских источниках при перечислении городов и земель Маджар ставится между Укеком и Булгаром; и это не случайно. Укек находился на правом берегу Волги недалеко от современного Саратова, а Булгар, как известно, находился на левом берегу Волги при впадении в нее Камы. Возможно, как считают некоторые исследователи, и на Северном Кавказе, был город Маджар, но в данном случае, когда в источниках при перечислении Маджар указывается между Укеком и Булгаром, речь идет о земле буртас, или “обулгаризированных буртас”, как пишет о них А.Х.Халиков. Данное уточнение необходимо для определения пространства воздействия этноноосферы булгар. Что касается Белой Орды, там происходили свои этнические процессы, отличные от тех, которые протекали в Поволжье с устоявшимся земледельческим населением и полукочевым населением, вошедшим в сферу влияния булгар и русских. В источниках Востока кочевое население Белой Орды получило название узбеков-казахов[xxxv], а в русских летописях они остались татарами.
Булгары, обулгаризованные буртасы (маджары), а также слившиеся с булгарами хазары занимали все Поволжье от впадения Камы до Каспийского моря и в период Золотой Орды. В своей основной массе они жили в городах, которые были основаны булгарами еще в домонгольский период. Арабский путешественник Ибн-Батута, посетивший в 1333 г. Сарай-Берке при правлении Узбек-хана, писал: “Город Сарай (один) из красивейших городов, достигший чрезвычайной величины, на ровной земле, переполненный людьми, с красивейшими базарами, и широкими улицами. В нем живут разные народы, как-то: монголы — это (настоящие) жители страны и владыки ее: некоторые из них мусульмане: асы (булгары — Р.Б.), которые мусульмане, кипчаки, черкесы (тюрки-черкасы — Р.Б.), русские и византийцы, которые христиане. Каждый народ живет в своем участке отдельно: там же и базары их”[xxxvi]. Основным населением Золотой Орды были кипчаки, булгары и русские. Булгары как наиболее культурное в духовном и материальном отношении земледельческое население Поволжья и его городов оказывало через своих феодалов, купцов и ученых особенно активное влияние на руководящую элиту и самого хана Золотой Орды. Именно результатом такого влияния явилось принятие ханом Узбеком в 1312 г. ислама в качестве государственной религии. Однако, как это видно из сообщения Ибн-Батуты, основная часть таких тюркских народов, как кипчаки-половцы, и тюрки-черкасы (тюркские предки донских и запорожских казаков) были христианами. Нет сомнения в том, что они находились под сильным влиянием русского менталитета. Данное обстоятельство было проявлением противоборства двух этноноосфер — булгар и русских, которое зародилось еще в X в. принятием первыми ислама, а вторыми православия.
Однако Узбек-хан лишь закрепил победу исламского менталитета, борьба же между господствующими в Золотой Орде этноноосферами началась задолго до этого. Вассаф пишет: “Дело заключалось в том, что вначале упомянутого года (1302г. — Р.Б.) между ним (Тактаем) и Ногаем, в пределах Саксина и Булгара, произошли страшный бой и ужасная битва. Тактай остался победителем …”[xxxvii]. Во-первых, битва, естественно, не могла произойти в двух местах — на Средней Волге у Булгара и на Нижней Волге у Саксина, а состоялась она вблизи города Саксина-Булгара. Во-вторых, столкновение Тактая и Ногая выражает противодействие двух этноноосфер — булгаро-исламской и славяно-христианской. После смерти Берке под контролем Ногая, темника Золотой Орды, правнука хана Джучи, оказалась огромная территория от Дона до Дуная. В 1273 г. Ногай женился на побочной дочери византийского императора Михаила Палеолога — Ефросинии. Находясь в окружении христианских государств, Ногай и его приближенные испытывали сильное влияние их идеологии, прежде всего русско-православной. С помощью Ногая в Золотой Орде в 1291г. был свергнут с престола хан Тулай-буга (Телебуга) и посажен его брат Тохта (Токтай). Сторонники усиления влияния ислама в Золотой Орде подтолкнули Тохту на войну с Ногаем. При этом Тохта решал и другую цель — избавлялся от могущественного темника. В 1300г. Тохта начал военные действия. Ногай потерпел поражение, попал в плен и был убит. Это была прелюдия победы ислама в Золотой Орде, который был мощным элементом булгарской этноноосферы.
Влияние булгарской материальной и духовной культуры в Золотой Орде отмечают многие исследователи. “Для этого времени, — писал А.П.Смирнов, — мы можем констатировать рост влияния булгар на завоевателей. Булгары, как ближайшие соседи древней Руси и восточных стран и знакомые с их культурой, способствовали под властью Золотой Орды процессу развития городов и ремесел на территории Нижнего Поволжья. Являясь центром караванной торговли, территория Булгарии служила ярмаркой для встречных потоков товаров, идущих из Руси, Восточной Европы, с Кавказа, из Персии, Средней Азии, Монголии и Китая”[xxxviii]. Однако почти 50-летняя борьба булгар против монгольских завоевателей, участие их в составе войск золотоордынских ханов в военных походах, рассеяние булгарских ремесленников и ученых по городам Золотой Орды не прошли даром для самой Волжской Булгарии. Пассионарность булгарского этноса падала. В 1-ой половине XIV в. происходила смена фазы этногенеза булгар — переход от акматической к фазе надлома.
Булгарский этнос в фазе надлома. Резкое снижение пассионарного напряжения после акматической фазы, раскол этнического поля, рост числа субпассионариев, острые конфликты внутри этнической системы — характерные черты фазы надлома[xxxix]. Внутриэтнические процессы этногенеза булгар нашли свое отражение в весьма ощутимых переменах в политической и социально-экономической жизни Волжской Булгарии, связанной с Золотой Ордой, во второй половине XIV в. Период правления Узбек-хана (1312-1343 гг.) оказались благотворными и для Булгарии. “После него, — писал Хайдер Рази, — улус Джучи стал называться улусом Узбека. Узбек-хан умер естественной смертью в 743 г. (=6.06.1342-25.06.1343). Он правил 30 с лишним лет, принял мусульманство и выдал дочь замуж за Мелик-Насира, правителя Египта”[xl]. В период правления Узбека булгарский эмир в 1330(1331)г. пытался установить дипломатические отношения с далеким Египтом, минуя Сарай[xli]. Однако последующие события, происшедшие в Золотой Орде, ускорили этнические процессы в Волжской Булгарии, ибо значительная часть булгар проживала в Сарае и других городах Нижнего Поволжья. Таким образом, события в Орде непосредственным образом задели этническую систему булгар.
“Монголы в этом улусе (Джучиев — Р.Б.), — пишет Л.Н.Гумилев, — составляли незначительное меньшинство. Улус Джучиев был химерной целостностью и еще в большой степени, чем Иран и Средняя Азия. До тех пор пока в Сарае правили волевые и энергичные ханы, Орда казалась могучим государством. Первая встряска произошла в 1312 г., когда население Поволжья — мусульманское, купеческое и антикочевническое — выдвинуло царевича Узбека, сразу казнившего 70 царевичей Чингисидов и всех нойонов, отказавшихся предать веру отцов. Вторым потрясением было убийство хана Джанибека его старшим сыном Бердибеком, а через два года, в 1359 г., началась двадцатилетняя междоусобица — “великая замятня””[xlii]. В 1346 г. в Поволжье и в других землях Золотой Орды свирепствовала чума[xliii]. Булгарский этнос оказался в круговороте этих событий. Ведь единственным мусульманским населением Золотой Орды к моменту принятия Узбеком ислама как государственной религии были булгары. Они явились опорой Узбека при мусульманизации страны, ибо большинство половцев и тюрок-черкасов, т.е. казаков, были православными, а немногочисленные отюреченные потомки монголов исповедовали религию бон. Участие булгар в междоусобицах в Орде и эпидемия чумы в Поволжье резко снизили пассионарность булгарского этноса, что отразилось и в уменьшении мощи его этноноосферы.
Во 2-ой половине XIV в. Волжская Булгария подвергалась многочисленным нападениям со стороны новгородских вольных людей — ушкуйников, татарских ханов и русских князей. В 1360 г. ушкуйники напали на Джукетау (Жукотин) на Каме и ограбили его. Жукотинцы подали жалобу на них ордынскому хану Хызру (Хидыру), который потребовал от Владимирского великого князя выдачи ему разбойников. По решению съезда русских князей в Костроме ушкуйники были выданы в Орду, где их казнили. В 1361 г. золотоордынский хан Булат Тимур штурмом взял город Булгар и стал там править. Вскоре он был изгнан оттуда эмиром Асаном (Хасаном) и бежал в Орду, где был убит. В 1370 г. Дмитрий Суздальский послал своего брата и сына с войском против булгарского эмира Хасана. Несмотря на миролюбие Хасана и его дары русским князьям, он был отстранен от правления и на престол посажен Салтан Баков сын. Салтан недолго был правителем Булгара, через недолгое время эмир Хасан вернул себе власть. Булгарские земли разорялись ушкуйниками в 1366, 1369, 1370 годах. В 1374 г. новгородские вольные люди на 90 ушкуях (ладьях) вторглись по Вятке и Каме в Булгарию и осадили город Булгар, жители которого откупились от них. В 1376 г. ушкуйники, вначале ограбив русские города Кострому и Нижний Новгород, вышли на Каму, продали в Булгаре русских пленников и поплыли дальше в Орду, захватили и разграбили Сарай-Берке. В Хаджи-Тархане (Астрахани) татарский князь Салачи заманил их в засаду и перебил всех. Некоторые историки отмечают, что последнее нападение на Булгарию ушкуйники совершили в 1391 г.[xliv].
В 1376 г. великий князь Дмитрий Иванович и Дмитрий Суздальский послали на завоевание Булгарии большое войско под командованием князя Боброка-Волынского. Вот как описывает битву под стенами города Булгара и последующие события в своей книге “Русь и орда” М.Каратеев: “Когда русское войско подступило к Булгару, защитники города вышли ему навстречу, и сражение произошло под стенами Болгарской столицы. В течение последних лет трижды ставшая легкой добычей новгородских ушкуйников, теперь она была хорошо защищена: по нападающим со стен ударили пушки; в войске у булгар, кроме обычных луков, оказались и ружья-самопалы. Однако русские впервые встретившиеся здесь с применением огнестрельного оружия, не убоялись, и победа осталась за ними. Болгарский князь Асан просил мира и получил его согласившись принять назначенных Москвой “даругу” и таможенника. Сверх того, его обязали уплатить три тысячи рублей в казну великого князя Дмитрия и две тысячи — воеводам и войску, чтобы не грабили города”[xlv]. В данном событии ярко проявляется различное поведение русских и булгар. Первые находились в фазе подъема, когда пассионарное напряжение возрастает, а вторые — в фазе надлома, когда снижение пассионарности не может сплачивать этнос крепкими узами из-за отсутствия жертвенности у большинства индивидуумов. В фазе надлома этноноосфера подвергается резким изменениям и перепадам, ибо начинает подпитываться мыслями и чувствами индивидов с крайне противоположными воззрениями — от самых возвышенных до самых низменных и последних с увеличением числа субпассионариев становится все больше. Неблагополучие этноноосферы находит отражение в распаде этноса на отдельные части, разладе социально-экономической жизни, в поражениях от вторжения соседних народов.
Волжская Булгария в XIV в. распалась на ряд княжеств, наиболее известными из которых были Булгарское и Жукотинское, а затем Казанское, что указывает на спад пассионарного напряжения булгарского этноса. Особенно пагубно отразились на судьбе Булгарии процессы, протекающие в Кипчакском царстве (Золотой Орде). “Хан Джанибек, — пишет Л.Н.Гумилев, — был правителем мудрым и волевым, но никто не может победить закономерность этногенеза. Резня, учиненная его отцом Узбеком, и введение вместо Ясы туркменских обычаев наследования престола превратили улус Джучиев в химеру. Орда стала причудливым сочетанием поволжских городов, многочисленных “осколков” половцев, алан, черкесов, караимов — на западе и предков казахов, сибирских татар, башкир, камских болгар и чувашей — на востоке владений. Эти этносы были различны по культуре, религии, (ибо обязательность ислама была относительной, а пропаганда его — непоследовательной), экономике и политическим устремлениям. Термин “татары” превратился из этнонима в политоним, а в XV в. потерял и это значение. Только воля хана удерживала этот конгломерат от распадения, но, как оказалось, ненадолго”[xlvi]. В годы “великой замятни”, начавшейся в Орде в 1359г., спокойствие покинуло ее. Булгарские феодалы и потомки булгарской династии эмиров начали покидать столицу Орды и нижневолжские города и переселяться в булгарские города на Средней Волге Булгар, Казань и др. Один из них , уже упоминавшийся Асан (Хасан), потомок правителей домонгольской Булгарии, на законных основаниях вернул себе престол своих предков в Булгаре. Видимо, таким же законным претендентом на булгарский престол был и Салтан Баков сын, который при помощи русских князей на короткое время сместил эмира Хасана.
На 60-70-е гг. XIV в. приходятся самые драматические страницы истории Золотой Орды. Заговоры, убийства ханов, усиление власти темников, которые, возвышаясь вместе со своими ставленниками на ханский престол, гибнут от рук очередных претендентов на власть, проходят быстрым калейдоскопом перед изумленными современниками. Наиболее удачливым временщиком оказался темник Мамай, который продолжительное время ставил в Золотой Орде (точнее в ее западной части) ханов по своему усмотрению. Мамай не был чингисидом, но женился на дочери хана Бердебека. Не имея права на престол, он правил от имени подставных ханов. Подчинив себе Великие Булгары, Северный Кавказ, Астрахань, могучий темник к середине 70-х годов XIV в. стал наиболее сильным татарским правителем. Хотя в 1375 г. Арабшах захватил Сарай-Берке и от Мамая отложились булгары, а Астрахань перешла к Черкесбеку, он еще оставался правителем огромной территории от низовьев Волги до Крыма.
“В эти же годы (1379г.- Р.Б), — пишет Л.Н.Гумилев, — вспыхнул конфликт русской церкви с Мамаем. В Нижнем Новгороде по инициативе Дионисия Суздальского (епископа -Р.Б.) были убиты послы Мамая. Возникла война, шедшая с переменным успехом, закончившаяся Куликовской битвой и возвращением в Орду Чингисида Тохтамыша. В этой войне, которую навязала церковь, участвовали две коалиции: химерная держава Мамая, Генуя и Великое княжество Литовское, т.е. Запад, и блок Москвы с Белой Ордой — традиционный союз, начало которому положил еще Александр Невский. Тверь от участия в войне уклонилась, а позиция рязанского князя Олега неясна. Во всяком случае она была независима от Москвы, потому что в 1382 г. он, подобно суздальским князьям, воюет на стороне Тохтамыша против Дмитрия”[xlvii]. Все это говорит том, что для Волжской Булгарии создавалась благоприятная для укрепления своей независимости международная обстановка. Однако, фаза надлома булгарского этногенеза не способствовала сплочению булгар. Cнижение пассионарного напряжения вело булгарский этнос к распаду его единого государства и усилению в нем различных, иногда противоположных, течений в понимании местных и общебулгарских интересов. Однако, булгарский этнос выдержал все перипетии этой опасной для его существования фазы. Особую роль в сохранении духовного единства булгарского народа сыграла его развитая в предшествующие эпохи этноноосфера.
В конце концов, противоречия между Дмитрием Ивановичем и Мамаем привели к решающей битве, которая имела немаловажное значение для булгарского народа, ибо взаимное ослабление двух мощных соседей давало Булгарии возможность укрепить свое как внутреннее, так и внешнее положение. Историк и писатель М.Д.Каратеев в книге “Богатыри проснулись” в эпиграфе к главе 9 приводит следующее сообщение Устюжской летописи: “В лето 6888 (1380 г. — Р.Б.) поганый царь Мамай поиде ратью на Русь на великого князя Дмитрия Ивановича а с ним все князи ордынскии темные со всеми силами татарскими. И еще к тому понаименована рать бесермены буртаси фрязи черкасы ясы булгары мордва черемисы и ины многия силы. А князь великий Ягайло со всею силою литовьской и с желотью и ляхи поиде на помощь Мамаю и с ним в одиночестве князь Олег Рязанский. И сочте силу свою Мамай и обрете девятьсот и тридцать тысяч человек. И возгордися он и рече: “Идем на Русь и сотворим ее пусту яко же при Батые было”. В примечании автор дает разъяснения к некоторым упоминаемым в сообщении названиям народностей, принимавшим участие в Куликовской битве на стороне Мамая: “Под бесерменами летописец подразумевает тут туркменов, фрези- генуэзцы, ясы — осетины, буртасы — один из кочевых народов, обитавших в Заволжье желоть — жмудины. Что касается сил Мамая, то здесь они преувеличены по крайней мере вдвое, даже если к орде успели бы присоединиться литовские и рязанские войска”[xlviii].
М. Каратеев в примечании дает традиционные для русской исторической науки разъяснения. Но опираясь на те же источники, которыми пользовался автор, т.е. на русские летописи, труды В.Н.Татищева и Н.М.Карамзина мы можем сказать, что ясы не были осетинами, об этом не говорит ни одна древняя русская летопись; ясы — это донские булгары. Некоторую часть их, пленив в походах на Дон, в XII веке русские князья расселили по реке Роси южнее Киева и в южных районах черниговской земли. Здесь они смешивались с уже жившими на этой территории своими родственниками — причерноморскими булгарами, остатками печенегов и гузов. “Смесь” эту киевляне называли берендеи, тюрки, черные клобуки, а затем начали называть одним именем — черкасы, распространив в XIII в. название “черкасы” и на нижнедонских и приазовских булгар. И в данном случае речь идет именно об этих черкасах-тюрках, а не о горных черкесах (адыге) Кавказа. Буртасы же не были кочевым племенем Заволжья, а были оседлым народом, жившим на правобережье Волги, южнее булгар и чувашей, но юго-восточнее мордвы, иначе их еще называли маджарами — это были предки татар-мишарей. Что касается бесермен, то бесермены — общее название мусульман или вообще неправославных и не означает какого-то конкретного народа, когда его не употребляли как синоним названия какого-то мусульманского народа, в частности, булгар.
“Великая замятня” в Золотой Орде кончилась с приходом к власти в 1380г. хана Тохтамыша, что было связано с поддержкой его возвышения великим эмиром Самарканда Аксак Тимуром, который надеялся на послушание своего подопечного. Однако Тохтамыш, как только стал великим ханом, показал себя строптивым и независимым правителем, что не входило в расчеты Аксак Тимура. Между Тохтамышем и Тимуром началась многолетняя борьба за преобладание, которая вылилась в кровопролитные битвы, задевшие булгарский этнос самым непосредственным образом. Тохтамыш, видимо, связанный с булгарским правящим домом родственными узами, не раз вовлекал Булгарию в кровопролитные битвы против Тимура.
“Война между Аксак Тимуром и Тохтамышем, — пишет Фатых Урманче, — оставляет печальный след на судьбах волжских булгар. Прежде всего следует отметить, что битва между Тохтамышем и Тимуром в 1391 году происходила на южных границах Волжской Булгарии — на берегах рек Кундурча и Черемшаны. В том же 1391, а возможно, в 1395 году “по пути” в поход на русские княжества войска Тимура еще раз разоряют южные улусы Волжской Булгарии. Хотя пока не все историки согласны с мнением о том, был ли Тимур в столице Булгарии — в городе Булгар — и разгромил ли его, все же это, очевидно, так и происходило. Во всяком случае, многочисленные татарские народные сказания, легенды, предания и былины единодушно утверждают именно это и воспроизводят ужасную картину разорения Волжской Булгарии жестоким завоевателем Аксак Тимуром. Подробно рассказывает об этом историк ХVI века Хисаметдин Булгари, который писал, что Аксак Тимур за три дня свел на нет город Булгар как будто бы этого города вообще здесь и не было. Каменные укрепления города он велел разбить таранами, разбитые камни приказал сбросить в Волгу; приказал отрубить голову хану Бичуре и его 12 визирям; прекрасных как жемчуг девушек превратил в рабынь и раздал своим военачальникам; повесил на виселицах 32 ученых и наиболее знатных людей Булгара; велел оставшихся в живых жителей изгнать из города и рассеять по разным концам света, чтобы они больше никогда здесь не жили…”[xlix]. Страшна была месть Тимура булгарам за их поддержку Тохтамыша. Но Булгар, который уже раз восстал из пепла и играл роль центра булгарских земель до середины ХV в., пока не возвысилась Казань.
Опустошив южные области Булгарии и Московской Руси, Тимур вышел в низовья Дона. Низам-ад-дин Шами, персидский историк ХIV в. пишет: “Он (Тимур — Р.Б.) выступил оттуда, а от Азака (Азова — Р.Б.) до Кубани — это область черкесов — луга, которые были по дороге, все они сожгли”[l]. Это были земли черкасов-тюрок, которые вместе с булгарами, половцами, русскими, аланами составляли войско Тохтамыша. Тимур последовательно громил земли тех народов, которые выступили на стороне Тохтамыша. Кипчакское царство (Золотая Орда) лежало в развалинах, города обезлюдили, войска были разбиты и рассеяны.
В связи с черкасами необходимо сделать следующее замечание. Как же произошло смешение русскими черкасов-тюрок с черкесами-адыге? Дело в том, что с точки зрения русских все, кто жил южнее Нижнего Дона, были черкасами (черкесами) так же как для казахов казанские татары были ногайцами, потому что жили на той стороне, что и ногайцы, вернее за ними, так же как в свое время для западных европейцев русские были татарами, потому что жили “там”, на востоке. Таково было мышление средневекового человека о других народах — он часто путал их, а летописцы писали со слов местных жителей или очевидцев, поэтому у средневековых авторов невообразимая путаница в названиях этносов. Но сличение текстов и логика событий этнической истории позволяют современным исследователям распутывать те ребусы, которые оставило нам средневековье относительно этнонимов.
Одним из ярых противников Тохтамыша был эмир Белой орды из племени мангыт Едигей (Идегей, Идику), принимавший участие в войнах Тимура против Золотой Орды. Связав свою судьбу с занявшим с его помощью золотоордынский трон ханом Тимур-Кутлуком, Едигей продолжил войну с Тохтамышем. Он во главе золотоордынского войска в 1399 г. на реке Ворскле разбил соединенные войска литовского князя Витовта и бежавшего в Литву Тохтамыша. После смерти Тимур-Кутлука в 1399 г. Едигей фактически встал во главе Золотой Орды. Ему последний раз в истории Золотой Орды удалось объединить под своей властью все прежние улусы Джучи. Едигей, как и Мамай, правил от имени подставных ханов. В 1406 г. он убил Тохтамыша, пытавшегося обоснаваться в Западной Сибири. В стремлении восстановить улус Джучи в прежних границах Едигей повторил путь Батыя. В 1407 г. он организовал поход на Волжскую Булгарию и разгромил ее. В 1408 г. Едигей напал на Русь, разорил ряд русских городов, осадил Москву, но взять ее не смог. Свою жизнь, богатую событиями, Едигей закончил, потеряв власть в Орде, от руки одного из сыновей Тохтамыша в 1419 г. Что касается похода Едигея на Булгарию, М.Г.Сафаргалиев считает, что сын Тохтамыша Джалал-ад-дин, вынужденный уйти из Орды летом 1407 г., захватил власть в Булгаре и стал Булгарским князем[li], что является косвенным подтверждением того обстоятельства, что, возможно, Тохтамыш был связан с булгарским правящим домом родственными узами, почему его сыну и удалось взойти в Булгаре на трон, будучи изгнанником. “Следовательно, — делает вывод Р.Г.Фархутдинов, — поход Едигея в Булгарию был связан с целью окончательного упрочения своей власти на севере, что ему удалось сделать. Русские летописи указывают, что через год, в 1408 г., в составе его армии были булгары и мордва во время похода на Нижний Новгород…”[lii].
Русские летописи 1409 г. отмечают еще один и, видимо, последний поход ушкуйников на Волжскую Булгарию. Новгородский посадник Анфал, собрав большие силы, сто насадов направил по Каме, а полтораста — по Волге. Однако, в назначенное время соединиться они не смогли. Камская флотилия была перехвачена булгарами и разгромлена. Анфал все же вышел на Каму. Булгарские и жукотинские князья пришли к нему навстречу и предложили выкуп. Усыпив тем самым бдительность Анфала, булгары перебили его дружину и уйти удалось немногим[liii]. Это событие в начавшемся уже ХV веке было лишь незначительным эпизодом. Более значительные события были связаны с участием булгарских, жукотинских и казанских князей в междоусобицах русских князей. Именно в это время возникает устойчивая враждебность между московскими великими князьями и булгарскими эмирами, которые поддерживали оппозиционных им князей Северо-Восточной Руси.
Немецкий дипломат С.Герберштейн, дважды побывавший в России в первой трети XVI в., в своих “Записках о Московии”, говоря о походе великого князя московского Василия I, сына Дмитрия Донского, на Волжскую Булгарию, писал: “Великий князь Василий, который правил в 6907 году (1399 г. — Р.Б.) занял Булгарию, которая расположена у Волги и выгнал оттуда татар”[liv]. Для нас здесь интересно то, что немецкий дипломат и русские, со слов которых он писал свои “Записки”, не отождествляли булгар и татар. Выгнать можно было отряд или администрацию по сбору дани, притом небольшой по численности, а не народ, который, как известно, всегда занимает обширные территории, города и селения. В данном случае, видимо, имеется в виду город Булгар, откуда и были изгнаны татары. Булгарские и жукотинские князья со своими отрядами приняли участие в 1411 г. в сражении при Лыскове между московскими и суздальскими князьями на стороне последних. Усиления Москвы опасались не только суздальско-нижегородские князья, но и булгарские эмиры.
“Неустойчивость политической власти и экономической жизни, частые опустошительные походы на булгаро-казанские земли золотоордынских ханов и русских князей, так же как и вспыхнувшая в поволжских районах в 1428 — 1430 гг. эпидемия чумы, сопровождаемая сильной засухой, — пишет А.Х.Халиков, — приводили не к консолидации, а скорее к рассредоточению населения. Люди целыми селениями тогда уходят в более безопасные северные и восточные районы”[lv]. Переселенческие процессы происходили в пределах Булгарии и в среде булгарского этноса. Нельзя преувеличивать эти процессы, представляя дело таким образом, что все Закамье обезлюдило. В те годы Закамье изобиловало крупными лесными массивами и труднодоступными местами, куда уходили местные жители и основывали новые поселения взамен оставленных. Так что в Закамье и после переселения определенной части населения на правобережье Волги и Камы осталось значительное количество булгар. В этот период не происходило и проникновения в Булгарию каких-либо других народов. Неустойчивость социально-экономической и политической жизни в Золотой Орде вынуждало нижневолжских булгар, живущих в основном в городах, переселяться в Волжскую Булгарию. Среди них были и представители родственных булгарам народов — оседлых половцев и тюрок-черкасов (казаков), которые находились под воздействием этноноосферы булгар.
Население степной части Золотой Орды делилось на две части: городское и кочевое. Трудно сказать, какой части было больше. Если кочевое население было рассредоточено на огромных пространствах Дешт-и-Кипчак, то городское население, состоящее в основном из булгар, русских, буртасов-маджар, тюрок-черкасов и других было сосредоточено в поволжских городах от Булгара до Ас-тархани (Хаджи-Тархана, Астрахани). О большой плотности расположения городов в Нижнем Поволжье извещает В.Н.Татищев :”Древнейшее звание народа, видится, козари, или хозари,… О языке их Карпеин сказует, что с комани (половцами — Р.Б.) един, следственно сарматский. У них городы были тако ж, как у булгар, великого каменного здания, как развалины изъявляют, особливо по левому берегу реки Ахтубы видимо развалины строения каменного непрерывно верст на 70; наипаче, где ныне селитерной завод, имянуемый Чигитаджи, был город великий, которого вал и рвы на великом пространстве, как я в 1741-м сам видел”[lvi]. Ко времени Золотой Орды хазар, о которых говорит В.Н.Татищев, уже не было, вернее, они были ассимилированы булгарами, которых восточные источники называли асами, а русские летописи — ясами.
Исчезновение хазарского этноса Л.Н.Гумилев объясняет повышением в XIII в. уровня Каспийского моря и затоплением основного кормившего хазар ландшафта в дельте Волги. “Хазарам, — пишет он, — пришлось покинуть затопленную страну, а без привычного родного ландшафта обычно этнос рассыпается резко. Так и рассыпались хазары в великом городе Сарае, “столице” всей Западной Евразии”[lvii]. Иудаизм господствующей в Хазарии элиты и мусульманство части феодалов и ее низов не способствовали возникновению единой этноноосферы хазар. Хазары-иудаисты по материнской линии вошли в состав еврейского народа, а те, которые были иудаистами по отцовской линии, составили народность караимов, обосновавшихся в Крыму. Хазары-мусульмане в основном вошли в состав родственного им булгарского народа, ибо общая религия и родственные связи втянули их в этноноосферу булгар, от которых в XIII в. они уже не отличали себя. Те же хазары, которые жили на Дону и тесно соприкасались с русскими, приняли от них православие и в дальнейшем обрусели, составив одну из ветвей донских казаков наряду с черкасами-тюрками и бежавшими из Руси по разным причинам русскими. “В ХIV веке потомки обрусевших хазар, — пишет Л.Н.Гумилев, — сменили русское название “бродники” на тюркское “казаки”. В ХV — ХVI вв. они стали грозой степных ногаев и, перенеся войну в Сибирь, добили их последнего хана Кучума. Получив подкрепление от московского правительства, они за один век прошли Сибирь до Тихого океана. Нуждаясь в пополнении, они охотно принимали в свои ряды великороссов, но всегда отличали их от себя. Всех вместе их принято называть землепроходцами”[lviii].
Судьба волжских булгар была тесно связана с двумя родственными тюркскими народами, которые занимали степи от Волги до Дуная, — половцами и черкасами. В XIV — первой трети XV вв. ни половцы, ни тюрки-черкасы уже не составляли единого этноса. Их этноноосферы раскололись. Осевшие на земли по окраинам русских княжеств, граничивших со степью, половцы и тюрко-черкасы приняли православие и бесповоротно подпали под воздействие русской этноноосферы. Другая их часть, которая сохранила кочевой образ жизни, подчинилась монгольским феодалам и под названием татар составила основное население Кипчакского царства (Золотой Орды). Донские черкасы, потомки ясов-булгар, явились тюркскими предками донских казаков, так же как днепровские черкасы, потомки тех же ясов-булгар, стали тюркскими предками запорожских казаков. Правнук Джучи Ногай во второй половине XIII в. объединил под своей властью кочевых половцев и черкасов, принявших ислам, поставив во главе их племен своих монгольских феодалов, по происхождению которых они и приобрели свои названия мангыт и кунграт. Впоследствии они назывались ногайцами в память темника Ногая, бывшим первым их ханом, и переселились на левый берег Нижней Волги, войдя в состав Белой Орды.
В начале XV в. Белая Орда распалась на ряд владений, наиболее крупными из которых были Ногайская Орда и Узбекское ханство. Ногайская Орда занимала степи между Волгой и Уралом. “Этнический состав населения Ногайского и Узбекского ханств был почти однороден. В него входили части одних и тех же местных тюркоязычных племен и подвергшихся ассимиляции пришлых монгольских племен. На территории этих ханств жили канглы, кунграты, кенгересы, карлуки, найманы, мангыты, уйсун, аргыны, алчины, китай, кипчаки и др. По уровню своей экономики и культуры эти племена были очень близки. Их основным занятием было кочевое скотоводство. В обоих ханствах господствовали патриархально-феодальные отношения”[lix]. “Но в Ногайской орде монголов-мангытов было больше, чем в Узбекском ханстве”[lx]. Некоторые ее роды иногда переходили на правый берег Волги, а на северо-востоке они доходили до Тобола. Узбекское ханство занимало степи современного Казахстана к востоку от Ногайской Орды. Его территория простиралась от низовьев Сыр-Дарьи и Аральского моря на север до Яика и Тобола и на северо-восток до Иртыша[lxi]. “Золотая Орда, — пишет Л.Н.Гумилев, — была химерой, тогда как Белая Орда стала ядром образования нового самостоятельного этноса — казахов”[lxii]. Кочевое население Кипчакского царства не поддалось воздействию этноноосферы ни русских, ни булгар, уйдя в Заволжье, образовало свой этнос со своей этноноосферой. Даже тогда, когда часть их племен потянула народ Узбекского ханства в Среднюю Азию к оседлой жизни, они удержались в степях, оставив ушедшим этноним узбеки, себя они гордо называли — казакъ (казах), т.е. свободный человек, предпочтя удушливой жизни городов и кишлаков свежий ветер степей.
Распад Кипчакского царства, постоянные походы претендентов ханского трона Золотой Орды на Сарай и другие нижневолжские города привело к тому, что оседлое население их — ремесленники, ученые, воины и др. — стали уходить в Волжскую Булгарию, если они были булгарами, в Русь — русские, в Среднюю Азию — хорезмийцы. Многолюдные некогда города Сарай-Берке, Сарай-Бату и другие обезлюдили и пришли в запустенье. Прибытие в Казань и Булгар нижневолжских булгар-асов, которые были профессионалами в различных сферах хозяйственной и военной жизни, оживило их. Пришельцы не были “варварами”, как думают некоторые историки, исходя из русских летописей, которые пишут о прибытии в Волжскую Булгарию в период распада Кипчакского царства “мнози варвар”, а были своими единокровными братьями — мусульманами, в большей своей части из булгар или из оседлых половцев и черкасов. В Булгарию прибыли люди, которые находились под воздействием этноноосферы булгар, т.е. имели единую с ними духовность. Духовность каждого этноса можно сравнить с магнитом особого рода, который притягивает частицы, т.е. людей своего племени и, только как исключение, может притянуть других, которые, однако, должны изменить свою природу, т.е. духовность, чтобы быть притянутыми магнитом-этносом иного происхождения.
Драматично складывались судьбы булгар и тюрок в этот неустойчивый период жизни многих этносов Восточной Европы, но только не русских, которые находились в конце фазы подъема. Все чаще русские князья в первой трети ХV века привлекают воинскую силу булгарских эмиров в борьбе за великокняжеский престол. В силу определенных причин булгары поддерживают противников московских князей, за что подвергаются их вторжениям в свои земли. Великий князь Василий II, видимо, недовольный тем, что булгарский эмир выступает на стороне противников Москвы послал для покорения булгар войско во главе с князем Федором Пестрым который разгромив город Булгар завоевал всю землю[lxiii]. Перед походом русских булгарскую землю поразили мор и засуха. Она была также ослаблена постоянным противостоянием с Золотой Ордой. “Разгром Волжской Булгарии в 1431 году и гибель города Булгары, — пишут А.П.Смирнов и Н.Я.Мерперт, — послужили толчком к возвышению Казани, которая первоначально называлась Новый Булгар. Имя булгар долго сохранялось в народной памяти. Казанские татары — прямые потомки булгар — называли себя булгарами еще в ХIХ веке”[lxiv].
Таким образом, булгары пережили самый опасный период в жизни этносов — фазу надлома. Резкое снижение пассионарного напряжения булгарского этноса привело к распаду некогда единой страны на отдельные княжества, когда внутренние конфликты не позволяли булгарам выступить единым фронтом в борьбе с внешними врагами. Рост числа субпассионариев, которые руководствовались чисто своими личными интересами и не поднимались до понимания общебулгарских интересов, не способствовало укреплению государственности и социально-политического единства народа. Тяжелый урон нанесенный завоевательными походами Аксак Тимура, Идегея, золотоордынскими ханами и русскими князьями, а также стихийные бедствия (чума, засуха) ослабили внутренние связи этнической системы, которая была на грани разрушения. Однако могучая этноноосфера, созданная предшествующими поколениями булгарского народа, удержала этнос в рамках единой системы и способствовала его переходу к новой фазе этногенеза — инерционной.