Chapter III. Ascent: Bulgaria and Desht-i-Kipchak

3.2. Tatars - the ethnopolitical name of the Turkic peoples of the Golden Horde

Волжские булгары. Глава III. Подъем: Булгария и Дешт-и-Кипчак

За по­след­ние сто­ле­тия в пе­ре­лом­ные мо­мен­ты жиз­ни стра­ны во­прос об эт­но­ни­ме волж­ских та­тар воз­ни­кал не еди­но­жды. Ка­за­лось, еще один шаг и на не­го бу­дет дан окон­ча­тель­ный от­вет. Но ка­ж­дый раз уче­ным так и не уда­ва­лось прий­ти к еди­но­му мне­нию.  Тем не ме­нее от­вет на не­го су­ще­ст­ву­ет.  Он со­дер­жит­ся  в  сред­не­ве­ко­вых  ис­точ­ни­ках  —  ки­тай­ских, ар­аб­­­ских,  пер­сид­ских, уй­гур­ских, тюрк­ских. Не­смот­ря на то, что из них мож­но сде­лать од­но­знач­ные вы­во­ды,  что мы и  ви­дим  в  тру­дах рус­ских  вос­то­ко­ве­дов  и тюр­ко­ло­гов Н.А.Ари­сто­ва,  В.В.Бар­толь­да, И.Н.Бе­ре­зи­на, Г.Е.Грумм-Гржи­май­ло, П.И.Ка­фа­ро­ва, а из уче­ных на­ше­го  вре­ме­ни  у Л.Н.Гу­ми­ле­ва,  спо­ры не за­ти­ха­ют до се­го­дняш­не­го дня. Из по­след­них ра­бот на дан­ную те­му мож­но на­звать ис­сле­до­ва­ние А.Х.Ха­ли­ко­ва  “Кто  мы  -­­ бул­га­ры или та­та­ры?” вы­шед­шее в Ка­за­ни в 1992г.

Че­ты­рех­сот­лет­нее пре­бы­ва­ние волж­ских бул­гар в со­ста­ве Рос­сии не про­шло бес­след­но:  эт­но­ним “та­та­ры”  —  офи­ци­аль­ное  на­зва­ние рус­ской  ад­министрации  тюрк­ских  и не­ко­то­рых кав­каз­ских на­ро­дов, исповедую­щих ис­лам,  глу­бо­ко про­ник­ло в их соз­на­ние и те­перь мно­ги­ми воспри­нимается как са­мо­на­зва­ние. Знаю­щим ис­то­рию и не ос­ле­п­лен­ным поли­тикой оче­вид­но,  что это не со­от­вет­ст­ву­ет дей­ст­ви­тель­но­сти  —  современ­ные та­та­ры к цен­траль­но-ази­ат­ским мон­го­ло-языч­ным та­та­рам вре­мен Чин­гис­ха­на ни­ка­ко­го  от­но­ше­ния  не  име­ют.  Од­на­ко про­бле­ма очень уж тес­но свя­за­на с по­ли­ти­кой, ко­то­рая дер­жит ис­то­ри­че­скую нау­ку в пле­ну и за­став­ля­ет ее ос­ве­щать про­шлое  с  точ­ки зре­ния сво­их сию­ми­нут­ных ин­те­ре­сов.

Эт­ни­че­ские про­цес­сы на Сред­ней Вол­ге. Про­бу­ж­де­ние нацио­нального  са­мо­соз­на­ния на­ро­да и стрем­ле­ние ка­зан­ских по­ли­ти­ков при­вести Татар­стан к су­ве­ре­ни­те­ту не ос­та­ви­ли ис­то­ри­ков без­у­ча­ст­ны­ми к  происходя­щим со­бы­ти­ям. Не­об­хо­ди­мость ис­то­ри­че­ско­го обос­но­ва­ния су­ве­ре­ни­те­та но­вой го­су­дар­ст­вен­но­сти ста­ла оче­вид­ной.  Ка­за­лось бы в этих ус­ло­ви­ях  сто­рон­ни­ки  не­за­ви­си­мо­сти рес­пуб­ли­ки долж­ны вы­сту­пить с еди­ны­ми взгля­да­ми. Од­на­ко в дей­ст­ви­тель­но­сти это­го не про­изош­ло — они раско­лолись на два на­прав­ле­ния, пред­ста­ви­те­лей ко­то­рых ус­лов­но мож­но на­звать “бул­га­ри­ста­ми” и “та­та­ри­ста­ми”.  Од­ни —  “бул­га­ри­сты” — со­чли для ис­то­ри­че­ско­го обос­но­ва­ния су­ве­ре­ни­те­та Та­тар­ста­на впол­не дос­та­точ­ной бул­гар­ской го­су­дар­ст­вен­но­сти, пред­став­ляя ее в сле­дую­щей вре­мен­ной по­сле­до­ва­тель­но­сти:  Волж­ская Бул­га­рия — Ка­зан­ская Бул­га­рия — Респуб­лика  Та­тар­стан  (Рес­пуб­ли­ка  Волж­ская Бул­га­рия). Дру­гие — “та­та­ри­сты” — за­го­ре­лись бы­лой сла­вой Зо­ло­той Ор­ды, за­являя о при­ча­ст­но­сти ка­зан­цев к ве­ли­чию Кип­чак­ско­го хан­ст­ва и пред­ставляя его важ­ным пе­рио­дом в ис­то­рии со­вре­мен­но­го та­тар­ско­го на­рода. Ка­за­лось бы, про­бле­ма впол­не раз­ре­ши­ма: со­брав со­хра­нив­шие­ся в мно­го­чис­лен­ных ис­то­ри­че­ских ис­точ­ни­ках све­де­ния, ос­тав­лен­ные ав­то­ра­ми тех да­ле­ких вре­мен в сво­их со­чи­не­ни­ях и ле­то­пи­сях, сде­лать од­но­знач­ный вы­вод, кто мы — бул­га­ры или та­та­ры?

Од­на­ко, во­прос не так прост,  как ка­жет­ся.  Труд­ность оп­ро­вер­же­ния лож­ных взгля­дов  в ис­то­рии за­клю­ча­ет­ся в том,  что один и тот же ис­то­ри­че­ский факт мо­жет быть ис­тол­ко­ван с про­ти­во­по­лож­ных то­чек зре­ния. Ино­гда  обоб­ще­ния  де­ла­ют­ся на ос­но­ва­нии ото­рван­но­го от кон­тек­ста из­ре­че­ния со­ста­ви­те­ля пер­во­ис­точ­ни­ка, из­вра­щен­но­го его тол­ко­ва­ния или  же до­мысливается ис­то­ри­ком в сто­ро­ну под­твер­жде­ния сво­их на­уч­ных,  идео­логических и по­ли­ти­че­ских ин­те­ре­сов.

Все же на­уч­ные пред­по­сыл­ки ре­ше­ния дан­ной про­бле­мы суще­ствуют. Они в со­вре­мен­ных взгля­дах на про­ис­хо­ж­де­ние на­ро­дов. Тео­ретико-ме­то­до­ло­ги­че­ские ос­но­ва­ния  со­вре­мен­ной историче­ской нау­ки раз­ра­бо­та­ны в на­ше вре­мя за­ме­ча­тель­ным  рус­ским  уче­ным Л.Н.Гу­милевым (1912-1992)[i]. Как уже было сказано выше, он до­ка­зал, что су­ще­ст­ву­ют оп­ре­де­лен­ные за­ко­но­мер­но­сти эт­но­ге­не­за на­ро­дов,  ко­то­рые не во­лен иг­но­ри­ро­вать ис­торик, ес­ли он хо­чет ос­тать­ся на на­уч­ных по­зи­ци­ях. Как бы кто не отно­сился к тео­рии пас­сио­нар­но­сти,  она един­ст­вен­ная  в со­вре­мен­ной нау­ке да­ет удов­ле­тво­ри­тель­ные от­ве­ты на во­про­сы, воз­ни­каю­щие в свя­зи с про­ис­хо­ж­де­ни­ем, раз­ви­ти­ем и рас­па­дом  эт­но­сов. Вы­во­ды и по­ло­же­ния Льва Ни­ко­лае­ви­ча, до­ка­зы­вае­мые мно­го­чис­лен­ны­ми ис­то­ри­че­ски­ми фак­та­ми и эт­ни­че­ской ис­то­ри­ей мно­гих на­ро­дов,  да­ют воз­мож­ность рас­смотреть в этом рус­ле и эт­но­ге­нез бул­гар. Эта проблема решается и в русле идеи этноноосферы.

Тео­рия пас­сио­нар­но­сти воз­ник­ла не на пус­том мес­те. Вся ло­ги­ка раз­ви­тия ис­то­ри­че­ских на­ук ве­ла к ней. Мно­гие уче­ные ин­туи­тив­но  вы­сказывали мыс­ли,  под­твер­ждаю­щие ос­нов­ные по­ло­же­ния эт­но­ло­гии. Так,  на­при­мер, М.Г.Ху­дя­ков в сво­их “Очер­ках по ис­то­рии Ка­зан­ско­го хан­ст­ва” еще в 20-х гг. на­ше­го ве­ка до соз­да­ния  Л.Н.Гу­ми­ле­вым тео­рии пас­сио­нар­но­сти,  опи­сы­вая при­чи­ны па­де­ния  Ка­за­ни, пи­сал:  “Мо­ло­дая,  толь­ко что сфор­ми­ро­вав­шая­ся на­род­ность ве­ли­ко­рос­сов раз­ви­ва­ла свою дея­тель­ность весь­ма ин­тен­сив­но,  то­гда  как бул­га­ро-та­тары,  осев­шие  в По­вол­жье за­дол­го до по­яв­ле­ния ве­ли­ко­рос­сов,  пред­став­ля­ли со­бой срав­нительно древ­нюю  ра­су,  ус­пев­шую уже од­рях­леть; во вся­ком слу­чае, кон­ку­ри­ро­вать им с ве­ли­ко­рос­са­ми ока­за­лось не под си­лу”[ii]. Т.е. к мо­менту па­де­ния Ка­за­ни в  1552 г. ни­ка­ко­го  дру­го­го  гос­под­ствую­ще­го  тюрк­ско­го на­ро­да в Сред­нем По­вол­жье,  кро­ме бул­гар,  не бы­ло. Ес­ли бы в XIV в. та­кой на­род воз­ник,  то,  имея “от ро­ду” сто с не­боль­шим лет,  этот так на­зы­вае­мый “та­тар­ский” на­род вел бы се­бя в схват­ке с рус­ским фео­да­лиз­мом со­вер­шен­но ина­че, что впол­не со­от­вет­ст­ву­ет закономерно­стям эт­но­ге­не­за, от­кры­тым Л.Н.Гу­­милевым.

Но для не­ко­то­рых ис­то­ри­ков за­ко­ны эт­но­ге­не­за не  су­ще­ст­ву­ют.  Ко­­гда один из них осо­бо под­чер­ки­ва­ет, что “кип­ча­ко-я­зыч­ные тюрк­ские пле­ме­на,  ко­торые бу­ду­чи до­ми­нан­та­ми в по­ли­ти­че­ском, в ка­кой-то сте­пе­ни и в куль­турном от­но­ше­нии, по­гло­ти­ли бул­гар”, ос­та­ет­ся толь­ко удив­лять­ся. Что мог­ли дать бул­га­рам, стоя­щим в те вре­ме­на на бо­лее вы­со­ком куль­тур­ном и эко­но­ми­че­ском уров­не, чем на­се­ле­ние степ­ной зо­ны Ев­ра­зии, по­лу­ко­че­вые и ко­че­вые кип­ча­ки?  Ко­неч­но, ес­ли они пе­ре­се­ли­лись в Бул­га­рию,  хо­тя о мас­со­вом их появ­лении в Сред­нем По­вол­жье нет ни­ка­ких ис­то­ри­че­ских све­де­ний. Нау­чить бул­гар ре­мес­лам, зем­ле­де­лию, по­стро­ить им го­ро­да с двор­ца­ми и мече­тями,  на­пи­сать фи­ло­соф­ские, ис­то­ри­че­ские,  ме­ди­цин­ские со­чи­не­ния, учить бул­гар­ских де­тей в мед­ре­се?  Или мо­жет быть, за­ме­нить булгар­ских куп­цов в ме­ж­ду­на­род­ной тор­гов­ле?  А мо­жет быть кип­ча­ки,  от­странив бул­гар ста­ли че­ка­нить мо­не­ты?  Та­ко­го не мог­ло про­изой­ти по­тому, что бул­га­ры и кип­ча­ки, хо­тя и бы­ли род­ст­вен­ны­ми тюрк­ски­ми эт­носами,  но име­ли раз­ные эт­но­ноо­сфе­ры, из ко­то­рых бул­гар­ская бы­ла наи­более мощ­ной.

А как  “по­гло­ти­ли”  кип­ча­ки  бул­гар­ское го­род­ское и сель­ское насе­ление? Сколь­ко долж­но бы­ло прий­ти кип­ча­ков, что­бы “по­гло­ще­ние” мог­ло со­сто­ять­ся? Мил­лио­ны.  К то­му же уч­тем, что ка­ж­дый эт­нос при­вя­зан к сво­ей эко­но­ми­че­ской ни­ше. Труд­но се­бе пред­ста­вить, что­бы ко­че­вые кип­ча­ки мог­ли за ко­рот­кое вре­мя це­лы­ми ро­да­ми пе­рей­ти к осед­лой жиз­ни в го­ро­дах и де­рев­нях Волж­ской Бул­га­рии,  рас­по­ло­жен­ной сре­ди ле­сов.  Еще на ру­бе­же XIX-XX вв. по­том­ки кип­ча­ков и дру­гих ко­че­вых пле­мен ка­за­хи го­во­ри­ли: “Чем  быть го­ро­дом,  луч­ше быть мо­ги­лой”, то есть луч­ше ле­жать в мо­гиле,  чем жить в го­ро­де[iii]. И та­кая пси­хо­ло­гия сре­ди ко­че­вых пле­мен бы­ла очень ус­той­чи­вой.  Эти ум­ные и вы­нос­ли­вые лю­ди лю­би­ли степ­ную при­ро­ду,  зна­ли ее,  для них  сте­пи бы­ли род­ным  до­мом.  Они  соз­да­ли це­лую сис­те­му ко­че­вой ма­те­ри­аль­ной и ду­хов­ной куль­ту­ры, ко­то­рая от­личалась от куль­ту­ры осед­лых  на­ро­дов.  Ко­че­вые и осед­лые на­ро­ды,  осо­бен­но род­ст­вен­ные, как бы до­пол­ня­ли друг дру­га,  но не один из них не хо­тел ме­нять  при­выч­ные ус­ло­вия сво­ей жиз­ни без осо­бой на то ну­жды. По­это­му про­ник­но­ве­ние их в чу­жую эт­ни­че­скую и при­род­ную сре­ду ни­ко­гда не бы­ло мас­со­вым. Ко­неч­но,  нель­зя  от­ри­цать,  что  от­дельные пред­ста­ви­тели ко­че­вых пле­мен пе­ре­се­ля­лись в осед­лые рай­оны и  го­ро­да.  Пере­се­лен­цами  в ос­нов­ном бы­ли про­фес­сио­наль­ные вои­ны,  по­рвав­шие свя­зи с тра­диционным ко­че­вым хо­зяй­ст­вом и знав­шие толь­ко од­но ре­мес­ло — вое­вать.

В цен­траль­но-ази­ат­ских  сте­пях,  на­чи­ная  с эпо­хи гун­нов и до гос­подства мон­го­лов во гла­ве с Чин­гис­ха­ном,  ос­нов­ны­ми су­пер­эт­но­са­ми, ко­то­рые по­пе­ре­мен­но вер­хо­вен­ст­во­ва­ли над ко­че­вы­ми пле­ме­на­ми бы­ли тюр­ки и мон­го­лы. По­сте­пен­но об­ра­зо­ва­лось две эт­но­ноо­сфе­ры со свои­ми цен­тра­ми при­тя­же­ния — тю­рок и мон­го­лов.  Хо­тя по сво­ей ма­те­ри­аль­ной куль­ту­ре как ко­че­вые на­ро­ды они и бы­ли близ­ки, но раз­ное происхожде­ние и не­сход­ст­во язы­ка от­да­ля­ли их друг  от  дру­га. Ми­фы, го­во­ря­щие о про­ис­хо­ж­де­нии тю­рок и мон­го­лов от од­но­го пред­ка нель­зя при­ни­мать все­рь­ез. Они, ви­ди­мо, воз­ник­ли из фак­та со­вме­ст­но­го про­жи­ва­ния их в цен­траль­но-ази­ат­ских сте­пях.

До про­ник­но­ве­ния  в Ев­ра­зию мо­но­теи­сти­че­ских ми­ро­вых ре­ли­гий (хри­сти­ан­ст­ва, ис­ла­ма, буд­диз­ма) объ­е­ди­няю­щим на­ча­лом для ко­че­вых пле­мен слу­жил язык.  На ба­зе язы­ка по­сте­пен­но воз­ник­ла об­щая  духов­ная жизнь, еди­ная ре­ли­гия, как на­при­мер, у тю­рок ве­ра в Тен­гри с под­чиненными ему пле­мен­ны­ми бо­га­ми,  у мон­го­лов — ре­ли­гия  бон. Та­ким об­ра­зом,  в ев­ра­зий­ских сте­пях, воз­ник­нув в про­цес­се ус­лож­не­ния обще­ственной жиз­ни, на­би­ра­ли си­лы эт­но­ноо­сфе­ры тю­рок и мон­го­лов  — при­родная ос­но­ва их ду­хов­но­сти.  Эт­но­ноо­сфе­ра как био­энер­ге­ти­че­ское по­ле,  ко­то­рое не­ви­ди­мы­ми ни­тя­ми дер­жит че­ло­ве­ка в рам­ках сво­его эт­носа, за­став­ляя его жить и чув­ст­во­вать имен­но как его пред­ста­ви­те­ля, иг­рает роль це­мен­ти­рую­ще­го на­ча­ла в воз­ник­но­ве­нии и раз­ви­тии пле­мен и на­род­но­стей. Окон­ча­тель­ную зре­лость эт­но­ноо­сфе­ра  дос­ти­га­ет по­сле при­ня­тия тем или иным на­ро­дом мо­но­теи­сти­че­ской ре­ли­гии,  ко­то­рая слу­жит мощ­ным фак­то­ром  ее  проч­но­сти, ус­той­чи­во­сти  и  не­из­мен­но­сти  в сво­ей ос­но­ве,  не­смот­ря на лю­бые пре­врат­но­сти его ис­то­ри­че­ской судь­бы.

Пред­ки бул­гар  еще  во  II  в.  под дав­ле­ни­ем хун­ну по­ки­да­ют Цен­траль­ную Азию и ухо­дят на Кав­каз.  Хун­ну же два ве­ка по­сле ис­хо­да от  гра­ниц  Ки­тая  оби­та­ют  на Юж­ном Ура­ле,  где сли­ва­ют­ся с ме­ст­ны­ми жи­те­ля­ми — уг­ра­ми и сар­ма­та­ми и об­ра­зу­ют  но­вый  тюр­ко-языч­ный на­род гун­ны. Во 2-ой по­ло­ви­не IV в. на­чи­на­ет­ся их мас­со­вое пе­ре­дви­же­ние на за­пад.  По­ко­рив алан и бол­гар Се­вер­но­го  Кав­ка­за, гун­ны пе­ре­хо­дят Дон и в 375 г. гро­мят гер­ман­ские пле­ме­на го­тов.

По­сле смер­ти зна­ме­ни­то­го пред­во­ди­те­ля гун­нов Атил­лы  (453г.) ве­ликая степ­ная им­пе­рия, ку­да вхо­дят и бол­га­ры, рас­па­да­ет­ся, и ее населе­ние по­па­да­ет в за­ви­си­мость от авар, при­шед­ших вслед за гун­на­ми из За­волжья.  В 635 г. бол­га­ры ос­во­бо­ж­да­ют­ся от вла­сти авар, а за­тем и Тюрк­ского ка­га­на­та. На бе­ре­гах Азов­ско­го мо­ря и на До­ну воз­ни­ка­ет  Ве­ли­кая Бол­га­рия во гла­ве с ха­ном Куб­ра­том.  По­сле его смер­ти в 642 г.  государ­ство пе­ре­ста­ет су­ще­ст­во­вать. Сы­но­вья Куб­ра­та,  обо­со­бив­шись друг от дру­га, да­ют по­вод Ха­зар­ско­му ка­га­на­ту за­хва­ты­вать  зем­ли  бол­гар.  Один из его сы­но­вей Код­рак со свои­ми пле­ме­на­ми ухо­дит на Сред­нюю  Вол­гу,  где  со  вре­ме­нем  воз­ни­ка­ет Волж­ская Бул­га­рия[iv].

Та­ким об­ра­зом, во­лею ис­то­ри­че­ской судь­бы часть бул­гар оказыва­ется в лес­ной и ле­со­степ­ной зо­не Вос­точ­ной Ев­ро­пы, что по­зво­ля­ет им соз­дать креп­кое и еди­ное го­су­дар­ст­во на пе­ри­фе­рии ев­ра­зий­ских  сте­пей.  Тер­ри­то­ри­аль­ная  от­да­лен­ность и сме­ше­ние с осед­лы­ми финно-уграми и сла­вя­на­ми ста­вят бул­гар в не­сколь­ко  обо­соб­лен­ное по­ло­же­ние по от­ношению к дру­гим тюрк­ским пле­ме­нам и на­ро­дам,  ко­чую­щим на про­сторах Ев­ра­зии. Бур­ные со­бы­тия, раз­вер­нув­шие­ся в ре­зуль­та­те по­хо­дов пол­ко­вод­цев Чин­гис­ха­на и его вну­ка Ба­тыя,  а за­тем и рас­па­да соз­дан­ной по­след­ним Зо­ло­той Ор­ды не за­тра­ги­ва­ют на­се­ле­ние Волж­ской Бул­га­рии в той сте­пе­ни,  как это слу­чи­лось с ко­че­вы­ми пле­ме­на­ми Ев­ра­зий­ских сте­пей и осед­лым на­се­ле­ни­ем  Сред­ней Азии.

Эт­но­ноо­сфе­ра бул­гар,  ук­ре­пив­ших при­ня­ти­ем в 922 г. ис­ла­ма (не­ко­то­рая часть на­се­ле­ния ис­по­ве­до­ва­ла его еще рань­ше) свое един­ст­во, вы­дер­жа­ла все уда­ры ис­то­ри­че­ской судь­бы — и за­вое­ва­ния сво­ей стра­ны мон­го­ла­ми,  и рас­пад го­су­дар­ст­ва на от­дель­ные кня­же­ст­ва, и на­па­де­ния рус­ских кня­зей и зо­ло­то­ор­дын­цев,  и по­те­рю в 1552 г. не­за­ви­си­мо­сти.  Со­хра­нив­шая­ся эт­но­ноо­сфе­ра по­зво­ли­ла бул­га­рам ос­тать­ся в ос­нов­ном тем эт­но­сом, ко­то­рым они ста­ли к XII в. Не­ко­то­рые ис­то­ри­ки в подтвер­ждение вер­сии “по­гло­ще­ния” бул­гар кип­ча­ка­ми (но­гай­ца­ми, та­та­ра­ми — это уж ко­му как нра­вит­ся) лю­бят  срав­ни­вать  Ка­зань  с “кот­лом”,  где  яко­бы  ва­рил­ся  но­вый та­тар­ский на­род из бул­гар и мно­го­чис­лен­ных при­шлых пред­ста­ви­те­лей тюрк­ских пле­мен.

Хо­те­лось бы  спро­сить,  а где лю­ди раз­ных пле­мен и на­ро­дов в то вре­мя (и сей­час) вме­сте “не  ва­ри­лись”?  в  Мо­ск­ве?  Ис­фа­га­не? Ба­гда­де?  Стам­бу­ле?  И ку­да толь­ко вой­ска, то ли с це­лью за­вое­ва­ния,  то ли как со­юз­ни­ки,  не при­хо­ди­ли?  По­че­му рус­ские ос­та­лись рус­ски­ми,  пер­сы  пер­са­ми, тур­ки тур­ка­ми,  а бул­га­ры долж­ны бы­ли пре­вра­тить­ся в та­тар?  Не­у­же­ли мож­но все­рь­ез ду­мать, что 30 ты­сяч но­гай­цев,  ко­то­рые при­шли во вре­мя прав­ле­ния Са­фа-Ги­рея 1530 г. для ук­ре­п­ле­ния стен Ка­за­ни и для ее за­щи­ты от  рус­ских,  из­ме­ни­ли эт­ни­че­скую  си­туа­цию в Волж­ской Бул­га­рии? И все ли они по­сле вы­пол­не­ния воз­ло­жен­ной на них за­да­чи ос­та­лись в Бул­га­рии?  Не по­тя­ну­ли ли их на­зад род­ные сте­пи? К то­му же не­об­хо­ди­мо иметь в ви­ду, что в сред­не­ве­ко­вье го­ро­да бы­ли от­но­си­тель­но не­боль­ши­ми  по  чис­лен­но­сти, и кто бы ту­да не при­ез­жал и не се­лил­ся из дру­гих стран, при­шель­цы не мог­ли вли­ять на эт­ни­че­ские  про­цес­сы,  ибо  ос­нов­ное на­се­ле­ние жи­ло в сель­ской ме­ст­но­сти. Де­рев­ня бы­ла ис­то­ком эт­но­са, а не го­род.

Мо­жет быть  со­вре­мен­ным  та­та­рам  луч­ше на­зы­вать­ся рус­ски­ми? Ко­ли­че­ст­во рус­ских лю­дей ока­зав­ших­ся по раз­лич­ным де­лам в Казан­ском  цар­ст­ве вре­ме­на­ми до­хо­ди­ло до ста ты­сяч и не все они возвраща­лись до­мой в Русь.  Так,  по­сле по­ко­ре­ния Ка­за­ни Ива­ном Гроз­ным один  из ми­тро­по­ли­тов пи­сал,  что рус­ские по­ло­нян­ки и не­по­ло­нян­ки жи­вут с та­та­ра­ми вме­сте, “пьют с ни­ми и едят с ни­ми с од­но­го кот­ла и же­нят­ся у них… и все лю­ди кре­сть­ян­ские ве­ры от­па­ли и пре­вра­ти­лись у та­тар в та­тарскую ве­ру”[v]. По­доб­ное об­стоя­тель­ст­во на­шло от­ра­же­ние и в “Ка­зан­ской ис­то­рии”.  Ко­гда по до­го­во­ру ме­ж­ду Мо­ск­вой и Ка­за­нью весь рус­ский плен за мно­гие го­ды был от­пу­щен, то “инии же за­ста­рев­ше­ся пре­ле­ст­ни­цы мно­зии у них ос­тав­ша­ся,  не хо­тя­ша об­ра­тит­ся к ве­ре хри­стове,  и до кон­ца  от­ча­яв­ше сво­его спа­се­ния, и по­ги­бо­ша окая­нии, свет от­верг­ше ис­тин­ныя ве­ры, а тьму воз­лю­бив­ше”[vi]. Не­ма­ло и бул­га­ро-та­тар осе­ло в Ру­си и при­ня­ло кре­ще­ние.

Од­на­ко сколь­ко бы ино­пле­мен­ни­ков ни при­хо­ди­ло в Бул­га­рию или Русь бул­га­ры ос­та­ва­лись бул­га­ра­ми,  а рус­ские  рус­ски­ми.  При­чи­на та­кой ус­той­чи­во­сти эт­но­са за­клю­ча­ет­ся в су­ще­ст­во­ва­нии эт­но­ноо­сфе­ры, как уже бы­ло ска­за­но, при­род­ной ос­но­вы его ду­хов­но­сти. Пред­ста­ви­те­ли эт­но­сов от­ли­ча­ют­ся друг от дру­га не кро­вью, а при­над­леж­но­стью к ду­ховной куль­ту­ре то­го или ино­го на­ро­да. В ис­то­рии эт­но­ноо­сфе­ра высту­пает как ду­хов­ная куль­ту­ра на­ро­да.  Для яс­но­сти со­от­но­ше­ние духовно­сти на­ро­да и эт­но­ноо­сфе­ры мож­но пред­ста­вить се­бе как за­ви­си­мость мыш­ле­ния от фи­зио­ло­гии выс­шей нерв­ной дея­тель­но­сти,  то есть физио­логических про­цес­сов ко­ры го­лов­но­го моз­га. Ес­ли изу­че­ние пси­хи­че­ских про­цес­сов, и мыш­ле­ния в том чис­ле, да­ет воз­мож­ность по­знать физиоло­гию выс­шей нерв­ной дея­тель­но­сти,  то ис­сле­до­ва­ние ду­хов­ной куль­ту­ры на­ро­да от­кры­ва­ет ее при­род­ное ос­но­ва­ние — эт­но­ноо­сфе­ру. Си­ла на­ро­да в его ду­хов­но­сти, а по­след­няя оп­ре­де­ля­ет­ся мо­щью его эт­но­ноо­сфе­ры. Мощ­ная эт­но­ноо­сфе­ра лю­бо­го на­ро­да со вре­ме­нем “пе­ре­ра­ба­ты­ва­ет”  пси­хо­ло­гию  ино­пле­мен­ни­ков  по сво­ему об­ра­зу и по­до­бию,  сколь­ко бы их не при­шло, и вы­ну­ж­да­ет их жить по сво­им тра­ди­ци­ям и за­ко­нам.

В по­след­ние го­ды ис­то­ри­ки уде­ля­ют долж­ное вни­ма­ние  изу­че­нию духов­ной  жиз­ни  бул­гар.  От­ме­тим лишь не­ко­то­рых уче­ных,  ко­то­рые вне­сли значи­тельный вклад в ис­сле­до­ва­ние бул­гар­ской куль­ту­ры, хо­тя   их на­мно­го боль­ше: Ф.Х.Ва­ле­ев,  Г.Ф.Ва­лее­ва-Су­лей­ма­но­ва, Г.М.Да­вле­т­шин, Е.П.Ка­за­ков,  С.М.Че­­­­р­­­­вонная[vii]. Они до­ка­за­ли, что ду­ховная куль­тура бул­гар по­лу­чи­ла на­столько все­сто­рон­нее и глу­бо­кое раз­витие,  что она не мог­ла не  со­хра­нить­ся  до на­ших дней в по­том­ках их — ка­зан­ских та­та­рах.  И не толь­ко.  Мо­щи этноноо­сферы бул­гар хва­ти­ло и для во­вле­че­ния в свою ор­би­ту дру­гих род­ст­вен­ных пле­мен.

Как че­ло­век жив,  об­раз­но го­во­ря,  по­ка жи­ва его ду­ша, так и на­род жив, по­ка жи­ва его ду­хов­ная куль­ту­ра. “Бул­гар­ская куль­ту­ра, — пи­шет С.М.Чер­вонная, —  не­по­сред­ст­вен­но  под­го­то­ви­ла  поч­ву для та­тар­ско­го ис­кус­ст­ва по­сле­дую­щих ис­то­ри­че­ских эта­пов, пре­ж­де все­го для куль­ту­ры Ка­зан­ско­го хан­ст­ва,  пе­ре­жив­шей в XV — пер­вой по­ло­ви­не XVI  ве­ка  свой яр­кий рас­цвет,  ор­га­нич­но пе­ре­рос­ла в нее, по­лу­чи­ла в ней свое про­дол­же­ние и твор­че­ское,  обо­га­щен­ное  но­вым опы­том раз­ви­тие”[viii].  “Мы об­ра­ща­ем свои взо­ры в да­ле­кие бул­гар­ские вре­ме­на для то­го,  что­бы ос­мыс­лить ду­хов­ные  свя­зи  и пре­ем­ст­вен­ность ме­ж­ду различ­ными пе­рио­да­ми ис­то­рии на­ро­да”, — де­ла­ет вы­вод Г.М.Дав­летшин[ix].

Кто бы  ни  ис­сле­до­вал  куль­ту­ру бул­гар и со­вре­мен­ных та­тар, все они од­но­знач­но при­хо­дят к мыс­ли об их един­ст­ве в сво­ей ос­но­ве и пре­емственности в раз­ви­тии.  И мо­жет ли быть, кро­ме ска­зан­но­го, бо­лее дос­то­вер­но­го до­ка­за­тель­ст­ва,  что со­вре­мен­ные та­та­ры и есть бул­га­ры, об ис­чез­но­ве­нии ко­то­рых так дол­го пы­та­лись уве­рить не­ко­то­рые рус­ские ис­то­ри­ки в про­шлом и та­тар­ские ис­то­ри­ки в на­стоя­щем?  И  не  на­ду­ман­ная  ли  это про­бле­ма, ко­то­рая слу­жи­ла в про­шлом и слу­жит в на­ше вре­мя по­ли­ти­че­ским ин­те­ре­сам оп­ре­деленных кру­гов?  Нрав­ст­вен­на  ли  по­ли­ти­ка, ко­то­рая  на­но­сит  урон  ис­то­ри­че­ской  прав­де?  Мож­но ли по­стро­ить проч­ную го­су­дар­ст­вен­ность на лож­ных ис­то­ри­че­ских ос­но­ва­ни­ях? Мно­го­ве­ко­вой опыт раз­ви­тия на­родов да­ет на эти во­про­сы от­ри­ца­тель­ный от­вет.

Ис­то­ри­ки  и  гео­гра­фы  XIV-XVII  вв.,  в ча­ст­но­сти  перс Ра­шид-ад-дин и уз­бек Абул-Га­зи,  под­роб­но опи­сы­вая со­ци­аль­но-по­ли­ти­че­скую и эт­ни­че­скую си­туа­цию в ев­ра­зий­ской сте­пи, лишь упо­ми­на­ют бул­гар.  Так же по­сту­па­ет в сво­ей кни­ге  “Ро­до­слов­ная  тюр­ков, ка­за­хов, кир­ги­зов. Ди­на­стии ха­нов”,  уви­дев­шей  свет  в 1911 г. в Орен­бур­ге,  Ша­ка­рим Ку­дайберды-улы, ка­зах­ский мыс­ли­тель по­след­ней тре­ти XIX — на­ча­ла XX вв.  Од­на из при­чин та­ко­го яв­ле­ния уже бы­ла ука­за­на: Волж­ская Булга­рия на­хо­ди­лась в сто­ро­не от глав­ных ре­гио­нов,  в ко­то­рых тво­ри­лась ис­тория тюр­ков в весь­ма дра­ма­ти­че­ских и ди­на­мич­ных со­бы­ти­ях то­го вре­мени. Дру­гая при­чи­на — бул­га­ры в этот пе­ри­од  пре­бы­ва­ли  в инерцион­ной фа­зе,  ко­гда про­ис­хо­ди­ло плав­ное сни­же­ние пас­сио­нар­но­сти.  Им не нуж­ны  бы­ли  по­тря­се­ния,  они  не стре­ми­лись к рас­ши­ре­нию сво­ей тер­ритории. Все их по­мыс­лы бы­ли за­ня­ты мир­ным  тру­дом  —  земледельче­ским,  ре­мес­лен­ным,  тор­го­вым. Един­ст­вен­ное, че­го они хо­те­ли, — ми­ра. Ес­ли и при­хо­ди­лось брать­ся за ору­жие, то вы­ну­ж­ден­но, как от­вет­ная ме­ра на на­па­де­ния со­се­дей. Ес­те­ст­вен­но,  ко­гда в стра­не нет ка­ких-то ис­ключительных со­бы­тий, то ле­то­пис­цам не­че­го и от­ме­чать.

Ни в  пе­ри­од  су­ще­ст­во­ва­ния  Зо­ло­той Ор­ды,  ни во вре­ме­на ее рас­пада не про­изош­ло ка­ких-то ис­клю­чи­тель­ных со­бы­тий в жиз­ни  населе­ния Волж­ской Бул­га­рии — ни мас­со­вых его пе­ре­се­ле­ний, ни мас­со­во­го при­бы­тия дру­гих на­ро­дов.  Как из­вест­но,  на­се­ле­ние Зо­ло­той Ор­ды со­стояло в ос­нов­ном из кип­ча­ков (по­лов­цев) и тюр­ки­зи­ро­ван­ных монголь­ских пле­мен.  По ле­то­пи­сям Ра­шид-ад-ди­на из­вест­но,  что по за­ве­ща­нию Чин­гис­ха­на его стар­ший сын Джу­чи по­лу­чил 4 000 мон­голь­ских вои­нов из 3-х пле­мен:  сид­жи­ут, кин­гит и ху­шин, ко­то­рые со­ста­ви­ли  в дальней­шем ос­но­ву вой­ска Зо­ло­той Ор­ды.  Ос­таль­ная часть вой­ска,  до­бав­ля­ет Ра­шид-ад-дин,  со­стоя­ла из рус­ских, тюр­ко-чер­кас­ских, кип­чак­ских, мад­жар­ских, бул­га­ро-бур­тас­ских и про­чих вои­нов[x]. Уже  в XIV в. не­большое ко­ли­че­ст­во мон­го­лов, ос­тав­ших­ся в Зо­ло­той Ор­де, рас­тво­ри­лись сре­ди мно­го­чис­лен­ных кип­ча­ков, ос­та­вив им толь­ко свои ро­до­п­ле­мен­ные на­зва­ния.

Не­ко­то­рые ис­то­ри­ки пред­став­ля­ют се­бе ре­зуль­тат рас­па­да Зо­ло­той Ор­ды как мас­со­вое пе­ре­се­ле­ние ее на­се­ле­ния из мест по­сто­ян­но­го  его  пре­бы­ва­ния,  осо­бен­но из юж­ных рай­онов Вос­точ­ной Ев­ро­пы, где яко­бы об­ра­зо­ва­лось Ди­кое по­ле.  В дей­ст­ви­тель­но­сти ни­че­го по­доб­но­го  не про­ис­хо­ди­ло.  Ко­гда под уда­ра­ми Ак­сак Ти­му­ра,  са­мар­канд­ско­го эми­ра,  в кон­це XIV в.  Зо­ло­тая Ор­да па­ла,  ее ко­че­вое на­се­ле­ние, про­явив ло­яльность к еди­но­вер­цу и еди­но­пле­мен­ни­ку, ос­та­лось ко­че­вать на сво­их па­ст­би­щах.  Ху­же при­шлось не­мно­го­чис­лен­но­му го­род­ско­му на­се­ле­нию Кип­чак­ско­го цар­ст­ва.  Оно  ча­стью  бы­ло пе­ре­би­то за­хват­чи­ка­ми и ог­раблено,  уце­лев­шие  на­все­гда  по­ки­ну­ли свои мерт­вые го­ро­да и пересе­лились,  кто в Ка­зань,  кто в рус­ские го­ро­да,  кто в Сред­нюю Азию,  на Кав­каз, в Крым и т.д. Тем бо­лее, что боль­шин­ст­во го­род­ско­го на­се­ле­ния в По­вол­жье со­став­ля­ли бул­га­ры, рус­ские, азер­бай­джан­цы, сар­ты, пер­сы, осед­лые кип­ча­ки и др.

Чи­тая кни­гу Ша­ка­ри­ма Ку­дай­бер­ды-улы “Ро­до­слов­ная тюр­ков…”, не пе­ре­ста­ешь удив­лять­ся мно­го­чис­лен­но­сти ро­дов и пле­мен  ко­че­вых на­ро­дов — их де­сят­ки и сот­ни.  Ав­тор под­роб­но опи­сы­ва­ет все тюрк­ские на­ро­ды,  толь­ко о бул­га­рах (ка­зан­ских та­та­рах и мишарях) ни­че­го ска­зать не мо­жет, ибо сре­ди них нет ни од­но­го из упо­ми­нае­мых им ко­че­вых ро­дов и пле­мен,  хо­тя, ви­ди­мо, от­дель­ные пред­ста­ви­те­ли их в го­ро­дах Бул­гарии жи­ли и не­ко­то­рые из них, вы­ход­цы из степ­ной ари­сто­кра­тии,  в  Ка­зан­ском цар­ст­ве за­ни­ма­ли в ок­ру­же­нии ха­на до­воль­но вы­со­кое поло­жение.

Для при­ме­ра рас­смот­рим хо­тя бы со­став но­гай­цев,  ибо  не­ко­то­рые ис­то­ри­ки лю­бят  ссы­лать­ся  на них как на пред­ков ка­зан­ских та­тар в боль­шей сте­пе­ни,  чем на бул­гар, при­го­ва­ри­вая: не на­прас­но же ка­за­хи та­тар на­зы­ва­ют “но­гай”. Но­гай­ская Ор­да вы­де­ли­лась из Зо­ло­той Ор­ды в XIV — на­ча­ле XV вв.  при Еди­гее,  окон­ча­тель­но  офор­ми­лась при его сы­не Ну­руд­ди­не. Но­гай­скую ор­ду в ос­нов­ном со­став­ля­ли пле­ме­на ман­гыт и кун­грат.  Еди­гей был кун­гра­том.  Со вто­рой по­ло­ви­ны XV  ве­ка ман­гы­ты и кун­гра­ты ста­ли на­зы­вать­ся но­гая­ми по име­ни но­гай­ско­го тем­ни­ка 2-ой по­ло­ви­ны XIII в. Но­гая, сы­на Шей­ба­ни, вну­ка Джу­чи,  ибо  они  по­сле об­ра­зо­ва­ния Зо­ло­той Ор­ды вхо­ди­ли в со­став его улу­са, кото­рый за­ни­мал зем­ли от До­на до Ду­ная. В XV в. ос­тав­шие­ся  в  Причерно­морье но­гай­цы под­чи­ни­лись ха­ну крым­ских та­тар. Боль­шая их часть от­кочевала на Вол­гу и ре­ку Урал, об­ра­зо­вав  там са­мо­стоя­тель­ное  хан­ст­во со сто­ли­цей в го­ро­де Са­рай­чи­ке в ни­зо­вье ре­ки Яик (Урал).  По­сле взя­тия рус­ски­ми Ка­за­ни и Ас­т­ра­ха­ни  часть вос­точ­ных но­га­ев уш­ла к ка­за­хам и сли­лась с ни­ми,  а дру­гая часть пе­ре­се­ли­лась на Се­вер­ный Кав­каз.  Их мно­го­чис­лен­ные ро­ды, оби­тав­шие на Ниж­ней Вол­ге, на Ку­ба­ни и в Крым­ском хан­ст­ве пе­ре­чис­ля­ет в сво­ей кни­ге Ша­ка­рим Ку­дай­бер­ды-улы[xi].  И ни од­но­го ро­да  из  них  нет  сре­ди со­вре­мен­ных та­тар — потом­ков волж­ских и дон­ских бул­гар.

В Вол­го-Ка­мье уже к XII в.  сло­жи­лась еди­ная на­род­ность бул­гар. Ес­те­ст­вен­но, в XVI в. в Ка­зан­ском цар­ст­ве ни­ка­ко­го ро­до­п­ле­мен­но­го  де­ле­ния,  как это бы­ло при­ня­то у ко­че­вых тю­рок,  уже и в по­ми­не не бы­ло. По­это­му ав­то­ры, ос­та­вив­шие нам под­роб­ное опи­са­ние ро­дов и пле­мен сре­ди ка­за­хов,  но­гай­цев, уз­бе­ков, кир­ги­зов, турк­мен и да­же сре­ди крым­ских та­тар,  ни­че­го по­доб­но­го о бул­га­рах, то есть о ка­зан­ских та­та­рах, ска­зать не мо­гут. Ни­че­го они не со­об­ща­ют и о при­бы­тии в Бул­гарию ка­ких-ли­бо ко­че­вых пле­мен и ро­дов. Хо­тя,  ви­ди­мо,  от­дель­ные представи­тели ко­че­вых тю­рок, как уже бы­ло ска­за­но, в ос­нов­ном воин­ского со­сло­вия — ка­за­ков, — в Ка­зань при­бы­ва­ли и жи­ли там, не­ся воин­скую служ­бу. Так, на­при­мер, ка­зан­ский ле­то­пи­сец, го­во­ря об оса­де Ка­зани рус­ски­ми вой­ска­ми в 1552 г. пи­шет,  что,  ко­гда ка­зан­ские по­слы воз­вра­тив­шись из Но­гай­ской ор­ды (как из­вест­но, она не ока­за­ла по­мо­щи оса­ж­ден­ной Ка­за­ни), объ­я­ви­ли об от­ка­зе ка­зан­цам в под­держ­ке, то но­гайцы с семь­я­ми и слу­га­ми до 3-х ты­сяч че­ло­век бе­жа­ли из Ка­за­ни  в  рас­по­ло­же­ние войск  Ива­на Гроз­но­го[xii]. Так что о ка­ком-ли­бо мас­со­вом сме­ше­нии бул­гар с зо­ло­то­ор­дын­ски­ми та­та­ра­ми,  то есть с кип­ча­ка­ми и но­гай­ца­ми, го­во­рить не при­хо­дит­ся.

Все ис­то­ри­ки то­го вре­ме­ни и позд­ней­шие ав­то­ры чет­ко раз­ли­ча­ют ка­зан­цев и при­шлых тю­рок. И са­ми ка­зан­цы чет­ко зна­ли, кто есть кто. При за­си­лии крым­ских или ка­си­мов­ских та­тар во гла­ве с их ха­на­ми  они вос­ста­ва­ли и из­го­ня­ли при­шель­цев из го­ро­да.  О при­бы­тии из Зо­ло­той Ор­ды,  а позд­нее из Боль­шой,  а так­же из Но­гай­ской орд ка­ко­го-то мно­гочисленного на­се­ле­ния в Бул­га­рию со­об­ще­ний в ис­точ­ни­ках нет. Слу­чись та­кое, оно не ос­та­лось бы не­за­ме­чен­ным то­гдаш­ни­ми  ле­то­пис­ца­ми.  Ес­ли  бы да­же со­стоя­лось пе­ре­се­ле­ние ка­ких-то пле­мен в Ка­зан­ское цар­ство,  то при­шлое на­се­ле­ние долж­но бы­ло  бы рас­тво­рить­ся  сре­ди  бо­лее мно­го­чис­лен­но­го и осед­ло­го бул­гар­ско­го на­се­ле­ния, стоя­ще­го на сравни­тельно вы­со­ком со­ци­аль­но-эко­но­ми­че­ском и куль­тур­ном уров­не.

Од­на­ко, не­боль­шое ко­ли­че­ст­во при­шло­го в Бул­га­рию  на­се­ле­ния, ко­то­рое име­ло свои эт­ни­че­ские кор­ни за ее пре­де­ла­ми, не пол­но­стью рас­тво­ря­лось сре­ди Волж­ских бул­гар.  Ведь до се­го вре­ме­ни “та­та­ры”  чет­ко зна­ют,  кто они — ка­зан­цы или мишари,  ас­т­ра­хан­ские или касимов­ские, си­бир­ские или крым­ские. Это об­стоя­тель­ст­во под­твер­жда­ет поло­жение об ус­той­чи­во­сти при­род­ных эт­ни­че­ских ос­нов раз­лич­ных вет­вей на­ро­да. Ис­то­ри­че­ские фак­ты го­во­рят о том, что стрем­ле­ние  вла­сти­те­лей и по­ли­ти­ков ис­кус­ст­вен­но сме­шать их с це­лью соз­да­ния, как им ка­жет­ся, еди­ной и спло­чен­ной на­ции к ус­пе­ху не при­во­дит,  ибо об­ра­зо­ва­ние эт­носа (на­ции) про­цесс ес­те­ст­вен­ный, под­чи­няю­щий­ся не во­ле от­дель­но­го че­ло­ве­ка или  груп­пе  вы­со­ко­по­став­лен­ных  лиц,  а объ­ек­тив­ным зако­нам,  ко­то­рые ничь­им ука­за­ни­ям не под­вла­ст­ны.

Та­ким об­ра­зом,  рас­су­ж­де­ния  о “по­гло­ще­нии” бул­гар кип­ча­ка­ми или цен­траль­но-ази­ат­ски­ми та­та­ра­ми — это миф,  при­ду­ман­ный истори­ками для удов­ле­тво­ре­ния идео­ло­ги­че­ских иллю­зий оп­ре­де­лен­ной час­ти та­тар­ской ин­тел­ли­ген­ции.

Эт­ни­че­ские про­цес­сы в Ев­ра­зий­ских сте­пях.  На  ру­бе­же  но­вой эры на ши­ро­ких про­сто­рах Цен­траль­ной Азии на се­ве­ре Ки­тая до­жи­вал свой век тюр­коя­зыч­ный эт­нос хун­ну,  ко­то­рый на­счи­ты­вал  за  со­бой ты­ся­че­летие сво­ей не­пи­са­ной ис­то­рии. Ос­лаб­лен­ная эт­но­ноо­сфе­ра не смог­ла удер­жать эт­нос в един­ст­ве — хун­ну рас­па­лись.  Юж­ные  хун­ну под­чи­ни­лись Ки­таю,  се­вер­ные, — раз­би­тые ки­тай­ским им­пе­ра­то­ром, в кон­це I в. до н.э. уш­ли на за­пад, где на юж­ном Ура­ле, сме­ша­лись с мест­ными уг­ра­ми,  по­ло­жи­ли на­ча­ло но­во­му на­ро­ду, из­вест­но­му ис­то­ри­кам под на­зва­ни­ем гун­нов. Од­на часть хун­ну, от­си­дев­шись в тя­же­лые  для них го­ды в го­рах,  за­хва­ти­ла Се­ми­ре­чье и Джун­га­рию.  Еще од­на часть под­чи­ни­лась сянь­бий­цам — пред­кам ки­да­ней,  ко­то­рые на­се­ля­ли степ­ную часть За­пад­ной Манчжурии и по­те­ря­ла свою са­мо­быт­ность.

По­сле ги­бе­ли  эт­но­са  хун­ну гос­под­ство в центрально-азиатских сте­пях пе­ре­шло к мон­го­лоя­зыч­ным  пле­ме­нам,  эт­но­ноо­сфе­ра  ко­то­рых на­полнялась  мо­щью  и бы­ст­ро рас­про­стра­ня­лась на за­пад,  вы­тес­няя или во­вле­кая в свою ор­би­ту тю­рок.  Со­хра­нив­шие свою  эт­но­ноо­сфе­ру тюр­ки ока­за­лись на Ал­тае. Здесь они, на­брав си­лу, воз­ро­ди­лись и в се­ре­ди­не VI в. на­нес­ли сво­им со­се­дям, и в пер­вую оче­редь мон­го­лоя­зыч­ным племе­нам, ряд по­ра­же­ний. За ко­рот­кое вре­мя Тюрк­ский ка­га­нат рас­про­стра­нил свое влия­ние от Манчжурии до Кры­ма. В под­чи­не­нии тю­рок ока­за­лись и род­ст­вен­ные им уй­гу­ры и кир­ги­зы.

В вос­точ­ных рай­онах Тюрк­ско­го ка­га­на­та (современной Ман­чжу­рии) на се­ве­ре с ки­да­ня­ми гра­ни­чи­ли мно­го­чис­лен­ные охот­ни­чьи пле­мена ши­вэй — пред­ки та­тар.  На за­па­де от ки­да­ней на гра­ни­це степ­ной зо­ны в рай­оне озе­ра Да­лай-Нур жи­ли та­та­бы. “Ши­вэй и та­та­бы, — пи­шет Л.Н.Гу­ми­лев, — бы­ли мон­го­лоя­зыч­ны­ми на­ро­да­ми и вме­сте с ки­да­ня­ми  со­став­ля­ли еди­ный эт­ни­че­ский мас­сив”[xiii].  Мон­голь­ские сте­пи в те ве­ка бы­ли без­жиз­нен­ны.  За­су­ха, ко­то­рая яви­лась в свое  вре­мя од­ной из при­чин па­де­ния дер­жа­вы хун­ну,  за­ста­вив их в на­ча­ле но­вой эры по­ки­нуть свои род­ные сте­пи,  сно­ва пре­вра­ти­ла их в пус­ты­ню.

Уш­ли из сте­пи ме­ж­ду То­лой и Ор­хо­ном (цен­траль­ная часть  совре­менной  Мон­го­лии)  уй­гу­ры, или  то­куз-огу­зы  (как  их на­зы­ва­ли араб­ские ис­то­ри­ки  и  гео­гра­фы).  В.В.Бар­тольд  пред­по­ла­гал, что “оче­вид­но сло­во то­гуз-огуз, как и сле­до­ва­ло ожи­дать по его эти­мо­ло­ги­че­ско­му про­исхожлению (то­куз-огуз — де­вять огу­зов) не  все­гда оз­на­ча­ло уй­гу­ров: на уй­гу­ров, по-ви­ди­мо­му, бы­ло пе­ре­не­се­но ара­ба­ми на­зва­ние преж­них жи­телей за­вое­ван­ный уй­гу­ра­ми ме­ст­но­сти”[xiv].  В Вос­точ­ной Джун­га­рии, ку­да при­шли уй­гу­ры, до них оби­та­ли бас­ма­лы  —  пле­мен­ной  со­юз,   со­стоявший   из   три­дца­ти   ро­дов (отуз-огуз). В 745 г. уй­гу­ры (то­куз-огу­зы) со­кру­ши­ли Тюрк­ский ка­га­нат,  раз­би­ли  сво­их  быв­ших  со­юз­ни­ков  бас­малов  и   кар­лу­ков (уч-огу­зов) и ос­но­ва­ли соб­ст­вен­ный ка­га­нат,  ко­то­рый про­су­ще­ст­во­вал око­ло ста лет.

За­су­хи и ув­лаж­не­ния сте­пи по­вто­ря­лись.  За­су­ха X в.  окон­ча­тель­но вы­тес­ни­ла тюр­коя­зыч­ные пле­ме­на из цен­траль­но-ази­ат­ских сте­пей на их ок­раи­ны, в ос­нов­ном в за­пад­ные и юго-за­пад­ные рай­оны Централь­ной Азии  и  в  Сред­нюю Азию.  Но в XI ве­ке по­шли до­ж­ди и сте­пи ожи­ли.  На бес­край­них про­сто­рах поя­ви­лись ко­чев­ни­ки со ста­да­ми овец и та­бу­на­ми ло­ша­дей,  но уже мон­го­ло-языч­ные. Пле­ме­на их, ко­то­рых ки­тайцы на­зы­ва­ли цзу­бу (что оз­на­ча­ло  пас­ту­хи-ко­чев­ни­ки), вы­шли  к гра­ницам Ки­тая.  Го­во­ря об этом пе­рио­де сме­ны за­су­хи ув­лаж­не­ни­ем,  Л.Н.Гу­милев пи­шет: “За это вре­мя про­изош­ло  вы­се­ле­ние из  сте­пей  на  ее  ок­раи­ны тюрк­ских на­ро­дов и об­рат­ное за­се­ле­ние сте­пи при­амур­ски­ми на­ро­да­ми,  пред­ка­ми мон­го­лов и  мон­го­ло-языч­ных та­тар ко­то­рые ос­во­ив бо­га­тый рай­он, раз­мно­жи­лись и уси­ли­лись”[xv].

В XII  в.  рас­по­ло­же­ние  мон­го­ло-языч­ных пле­мен в Цен­траль­ной Азии бы­ло сле­дую­щим[xvi]. В Вос­точ­ной Мон­го­лии жи­ли та­та­ры (“отуз-та­тары”),  ря­дом с ни­ми ко­че­ва­ли хон­ки­ра­ты — пле­мя, об­ра­зо­ван­ное смеше­нием час­ти древ­них тю­рок  и  мон­го­лов.  Мер­ки­ты оби­та­ли юж­нее озе­ра Бай­кал,  юго-за­пад­нее мон­го­лов на­хо­ди­лись ке­раи­ты.  Са­мы­ми запад­ными мон­го­лоя­зыч­ны­ми  пле­ме­на­ми  бы­ли  ой­ра­ты (из­вест­ные рус­ским с XVII в.  под име­нем “кал­мы­ки”), быв­шие со­се­дя­ми мер­ки­тов и ке­раи­тов,  и най­ма­ны — по­том­ки ка­ра­ки­та­ев  (ки­да­ней), при­шед­ших с вос­то­ка. В кон­це XII — на­ча­ле XIII вв. эти пле­ме­на бы­ли дей­ст­вую­щи­ми ли­ца­ми тех дра­ма­ти­че­ских со­бы­тий,  ко­то­рые раз­вер­ну­лись в мон­голь­ских сте­пях при воз­вы­ше­нии Чин­гис­ха­на.  Ни­ка­кие тюр­коя­зыч­ные на­ро­ды в созда­нии мон­голь­ской им­пе­рии в ее на­чаль­ный пе­ри­од уча­стия не при­ни­ма­ли. Это бы­ло вре­мя воз­рас­та­ния и уп­ро­че­ния эт­но­ноо­сфе­ры мон­го­лов.

На за­пад  от  Ал­тая  до Кар­пат про­сти­ра­лась Кип­чак­ская степь (Дешт-и-Кип­чак). В Сред­ней Азии ве­ли ко­че­вую и осед­лую жизнь раз­личные  тюрк­ские пле­ме­на.  В этот пе­ри­од еще про­дол­жа­ло су­ще­ст­во­вать го­су­дар­ст­во Ка­ра­ха­ни­дов,  воз­ник­шее в кон­це X в. на тер­ри­то­рии Вос­точного Туркестана,  Се­ми­ре­чья и Юж­но­го При­тянь­ша­нья, соз­дан­ное тюр­коя­зыч­ны­ми пле­ме­на­ми кар­лу­ков,  чи­гиль и яг­ма. Кар­лу­кам как  гос­подствующему  пле­ме­ни  в го­су­дар­ст­ве под­чи­ня­лись ар­гы­ны — по­том­ки бас­ма­лов и тук­си — ос­та­ток тюр­ге­шей,  быв­ших жи­те­лей  За­пад­но-Тюрк­ского ка­га­на­та.  Уже в это вре­мя они бы­ли му­суль­ма­на­ми. Вторг­шие­ся на ру­бе­же 30-40 гг. XII в. ка­ра­ки­таи под­чи­ни­ли ка­ра­ха­ни­дов сво­ей вла­сти. Ос­тат­ки го­су­дар­ст­ва ка­ра­ха­ни­дов бы­ли ли­к­ви­ди­ро­ва­ны пе­ред монголь­ским  за­вое­ва­ни­ем  хо­резм­ша­хом  Му­хам­ме­дом  в 1212 г.

Та­ким об­ра­зом,  про­изош­ло  как  бы ес­те­ст­вен­ное раз­де­ле­ние в про­странстве мон­го­лоя­зыч­ных и тюр­коя­зыч­ных  на­ро­дов  и  со­от­вет­ст­вен­но их эт­но­ноо­сфер;  пер­вые ока­за­лись на вос­то­ке,  вто­рые — на за­па­де Евра­зии. Толь­ко вдоль Ве­ли­кой Ки­тай­ской сте­ны ме­ж­ду мон­го­ла­ми и китай­цами жи­ло тюр­коя­зыч­ное пле­мя он­гу­тов (“куль­тур­ных та­тар”, как их на­зывали ки­тай­цы) — по­том­ки тю­рок-ша­то, ко­то­рые бы­ли по­том­ка­ми ос­тавшейся на преж­них мес­тах час­ти хун­ну.

Со­чи­не­ние ано­ним­но­го  ки­тай­ско­го  ав­то­ра  XIII  в. “Мэн-да бэй-лу (По­л­­­­­­­­­ное опи­са­ние мон­го­ло-та­тар)” на­чи­на­ет­ся сло­ва­ми: ”Зем­ли,  на ко­то­рых впер­вые воз­вы­си­лись та­та­ры,  рас­по­ло­же­ны к  се­ве­ро-за­па­ду от (зе­мель) ки­да­ней. Пле­ме­на (та­тар) про­ис­хо­дят от осо­бо­го ро­да ша­то”. Ки­тай­ский ком­мен­та­тор на­чала XIX в. Ван Го-вей в сво­ем при­ме­ча­нии от­ме­ча­ет:  “От осо­бо­го ро­да ша­то про­изош­ли бе­лые та­та­ры” и на сло­ва ано­ним­но­го ав­то­ра,  что “их име­ют­ся три  ро­да: чер­ные,  бе­лые и ди­кие”,  при­во­дит вы­держ­ку из со­чи­не­ния дру­го­го ки­тайского ав­то­ра Ли Синь-чуа­ня:  “У та­тар все лю­ди от­важ­ны и во­ин­ст­вен­ны. Те, ко­то­рые бли­же к ки­тай­ским зем­лям, на­зы­ва­ют­ся куль­тур­ны­ми та­та­ра­ми….  Те,  ко­то­рые даль­ше (от ки­тай­ских  зе­мель), на­зы­ва­ют­ся ди­ки­ми та­та­ра­ми.  … так на­зываемые ди­кие та­та­ры еще раз­ли­ча­ют­ся как бе­лые и чер­ные.  Нынеш­ний Тэ­мод­жин  (Чин­гис­хан  — Р.Б.) есть “чер­ный та­та­рин”[xvii].

Со­вре­мен­ный пе­ре­во­дчик   и   ком­мен­та­тор   “Мэн-да   бэй-лу” Н.Ц.Му­н­­ку­ев  пи­шет,  что сло­во “та­та­ры” впер­вые встре­ча­ет­ся в орхон­ской над­пи­си Кюль-те­ги­на 731-732 гг.  “На­до от­ме­тить, — про­дол­жа­ет  он, — что та­та­ры,  упо­ми­нае­мые в ор­хон­ской над­пи­си,  а так­же те,  о ко­то­рых со­об­ща­ет­ся в (дру­гих  ис­точ­ни­ках — Р.Б.), яв­ля­ют­ся кон­крет­ны­ми татар­скими пле­ме­на­ми.  Ки­тай­цы, ко­то­рые столк­ну­лись с не­ко­то­ры­ми из этих пле­мен, рас­про­стра­ни­ли их на­зва­ние на все мон­голь­ские и  да­же  немон­гольские пле­ме­на, оби­тав­шие на тер­ри­то­рии со­вре­мен­ной Внеш­ней и Внут­рен­ней Мон­го­лии  и  За­пад­ной  и  Юж­ной Манчжурии”[xviii]. Из мон­гольских пле­мен имен­но та­та­ры жи­ли у гра­ниц Ки­тая[xix].

Из вы­ше­ска­зан­но­го сле­ду­ет,  что эт­но­ним “бе­лые та­та­ры” — это не  все­гда он­гу­ты.  “У Ра­шид-ад-ди­на и не­ко­то­рых дру­гих ав­то­ров, — от­ме­ча­ет Н.Ц.Мун­ку­ев, — эт­но­ним “бе­лые та­та­ры”, от­но­ся­щий­ся к од­но­му  из  мон­гольских пле­мен та­тар,  не име­ет ни­че­го об­ще­го с ки­тай­ским тер­ми­ном “бай да-да” (“бе­лые та­та­ры”), обо­зна­чаю­щим он­гу­тов. В  XII в.  послед­ние оби­та­ли в из­лу­чи­не р. Ху­ан­хэ и,  яв­ля­ясь под­дан­ны­ми цзинь­ско­го им­пе­ра­то­ра,  ох­ра­ня­ли гор­ные про­хо­ды на се­ве­ро-за­па­де Мань­си,  связы­вающие Се­вер­ный Ки­тай с Мон­го­ли­ей”[xx].  Есть све­де­ния, что он­гу­ты бы­ли хри­стиа­на­ми не­сто­ри­ан­ско­го тол­ка.  В  даль­ней­шем они раствори­лись в “чу­жой эт­ни­че­ской сре­де” на тер­ри­то­рии Ки­тая:  од­на часть — сре­ди ки­тай­цев, дру­гая — сре­ди мон­го­лов.  По­это­му нет ни­ка­ких основа­ний ут­вер­ждать, что эти та­та­ры-тюр­ки при­шли на Вол­гу.  Две этноноо­сферы — ки­тай­цев и мон­го­лов — при­тя­ну­ли к се­бе жив­ших там немного­численных тю­рок.

Впер­вые на­зва­ние “мон­гол” в ки­тай­ских ис­точ­ни­ках встре­ча­ет­ся в Цзю Тан шу (“Ста­рой ис­то­рии ди­на­стии Тан”),  со­став­лен­ной в 945 г.,  в фор­ме “мэн-у” — “ши-вэй” (мон­го­лы-ши­вэй­цы)[xxi].  В со­чи­не­нии  “Мэн-да  бэй-лу” в за­гла­вии мон­го­лы на­зва­ны как мон­го­ло-та­та­ры (“мэн” от “мэн-гу” — мон­го­лы  и “да” от “да-да” — та­та­ры).  Та­кое объ­е­ди­не­ние в од­ном на­зва­нии двух пле­мен не бы­ло слу­чай­ным,  ибо мон­го­лы и та­та­ры бы­ли дву­мя от­ветв­ле­ния­ми  од­но­го  и то­го же на­ро­да, хо­тя, ви­ди­мо, смешан­ные с раз­лич­ны­ми дру­ги­ми пле­ме­на­ми, что на­шло от­ра­же­ние в их внеш­нем об­ли­ке. “Со­глас­но сви­де­тель­ст­вам со­вре­мен­ни­ков,  — пи­шет Л.Н.Гу­ми­лев,- мон­го­лы в от­ли­чие от та­тар бы­ли на­ро­дом вы­со­ко­рос­лым,  бо­ро­да­тым.  свет­ло­во­ло­сым  и го­лу­бо­гла­зым. Со­вре­мен­ный об­лик об­ре­ли их по­том­ки пу­тем сме­шан­ных бра­ков с со­сед­ни­ми мно­го­чис­лен­ны­ми низ­ко­рос­лы­ми,  чер­но­во­ло­сы­ми и чер­но­гла­зы­ми пле­ме­на­ми”[xxii]. А вот ка­кую ха­рак­те­ри­сти­ку о внеш­нем ви­де та­тар да­ет ав­тор “Мэн-да бэй-лу”:  “Та­та­ры  в  боль­шин­ст­ве слу­ча­ев не очень вы­со­ки рос­том. Са­мые высо­кие не пре­вы­ша­ют пя­ти чи и двух-трех цу­ней (156-160 см.  — Р.Б.).  (Сре­ди  них) нет  так­же пол­ных и тол­стых.  Ли­ца у них ши­ро­кие и ску­лы боль­шие. Гла­за без верх­них рес­ниц. Бо­ро­да весь­ма ред­кая. Внеш­ность до­воль­но не­кра­си­вая”[xxiii].

В на­ча­ле мон­голь­ской ис­то­рии на­зва­ние “та­тар” име­ло два значе­ния: кон­крет­ное на­име­но­ва­ние пле­ме­ни отуз-та­тар, ко­че­вав­ших юж­нее р. Ке­ру­лен и яв­ляв­ших­ся про­тив­ни­ка­ми мон­го­лов, и со­би­ра­тель­ное —  всех  вос­точ­ных  ко­чев­ни­ков на се­вер от Ки­тай­ской сте­ны до си­бир­ской тай­ги, то есть оно оз­на­ча­ло все про­стран­ст­во эт­но­ноо­сфе­ры монголо-язычных  пле­мен.  За­пад Ев­ра­зий­ской сте­пи был ме­стом рас­про­стра­не­ния этноноо­сферы тю­рок.  Од­на­ко для рас­смат­ри­вае­мо­го вре­ме­ни этот  эт­но­ним  не был од­но­зна­чен.  “Для IX-XII ве­ков, — пи­шет Л.Н.Гу­ми­лев, — тю­рок — об­щее на­зва­ние во­ин­ст­вен­ных се­вер­ных  на­ро­дов, в том чис­ле мадь­яр, ру­сов и сла­вян. Это куль­тур­но-ис­то­ри­че­ское зна­че­ние тер­ми­на не име­ет каса­тельства к  про­ис­хо­ж­де­нию”[xxiv].

Пер­сид­ский ис­то­рик кон­ца XIII — на­ча­ла XIV вв.  Ра­шид-ад-дин од­ну из час­тей сво­их Ле­то­пи­сей на­чи­на­ет так: “Раз­дел вто­рой относи­тельно тех тюрк­ских пле­мен, ко­то­рых в на­стоя­щее вре­мя  на­зы­ва­ют мон­голами,  но  в древ­ние вре­ме­на ка­ж­дое из этих пле­мен в от­дель­но­сти но­сило (свое) осо­бое про­зви­ще и имя;  ка­ж­дое име­ло (сво­его) на­чаль­ни­ка и эми­ра; от ка­ж­до­го про­изош­ли ро­до­вые вет­ви и пле­ме­на, вро­де на­ро­дов:  джа­лаи­ры,  ой­ра­ты,  та­та­ры и дру­гие …”. И да­лее про­дол­жа­ет: “Их обита­лища и ста­но­ви­ща бы­ли в оп­ре­де­лен­ных мес­тах. Их внеш­ний об­лик и язык по­хо­жи на внеш­ность и язык мон­го­лов (под­черк­ну­то мной -Р.Б.),  по­то­му что в (древ­нее) вре­мя мон­го­лы  бы­ли на­ро­дом  при­над­ле­жа­щим  к тюрк­ским на­ро­дам;  в на­стоя­щее же вре­мя вслед­ст­вие их сча­стия, могу­щества и ве­ли­чия все  дру­гие  пле­ме­на на­зы­ва­ют­ся этим их спе­ци­аль­ным име­нем”[xxv].

В при­ме­ча­нии  к  тер­ми­ну “тюрк­ские пле­ме­на” со­ста­ви­тель их к кни­ге пер­сид­ско­го ис­то­ри­ка А.А.Се­ме­нов пи­шет,  что  “тюр­ка­ми  Ра­шид-ад-дин  на­зы­ва­ет ко­че­вые пле­ме­на Цен­траль­ной Азии са­мо­го раз­лич­но­го про­ис­хо­ж­де­ния,  го­во­рив­шие не толь­ко на тюрк­ских  язы­ках, но  на  язы­ках мон­голь­ском,  тун­гут­ском  и тун­гу­со-мань­чжур­ских. Tаким об­ра­зом,  “тюр­ки” у на­ше­го ис­то­ри­ка — не эт­ни­че­ский и лин­гвис­ти­че­ский,  а соци­ально-бы­то­вой тер­мин:  “ко­чев­ни­ки”.  Сле­до­ва­тель­но, тер­ми­но­ло­гия Ра­шидад-ди­на не мо­жет слу­жить ос­но­ва­ни­ем для ус­та­нов­ле­ния  происхож­дения тех или иных пле­мен”[xxvi].  Hа это об­стоя­тель­ст­во ука­зы­ва­ет во всту­пительной ста­тье к  ле­то­пи­сям Ра­шид-ад-ди­на и И.П.Пет­ру­шев­ский :”По­доб­но боль­шин­ст­ву сво­их со­вре­мен­ни­ков,  Ра­шид-ад-дин на­зы­ва­ет тюр­ка­ми все ко­че­вые  ско­то­вод­че­ские на­ро­ды Азии как тюрко-язычные так и  мон­го­лоя­зыч­ные,…”. И да­лее  на  ос­но­ва­нии  ле­то­пис­ных све­де­ний де­ла­ет вы­вод:” Мож­но ут­вер­ждать, с боль­шой до­лей ве­ро­ят­но­сти, относи­тельно ря­да пле­мен — та­тар, мер­ки­тов, ой­ра­тов, — что в XIII в. они бы­ли мон­го­лоя­зыч­ны, а не тюр­коя­зыч­ны”[xxvii].

Hесмотря на сме­ше­ние мно­гих пле­мен, ино­гда раз­лич­ных по про­исхождению  под  на­име­но­ва­ни­ем “тюрк­ские”,  Ра­шид-ад-дин пы­та­ет­ся под­раз­де­лить рас­смат­ри­вае­мые им на­ро­ды на тюр­коя­зыч­ные под  об­щим на­зва­ни­ем “огу­зы (турк­ме­ны)”, ко­то­рые по его клас­си­фи­ка­ции со­сто­ят из кип­ча­ков, ка­ла­чей, канг­лы­ев, кар­лу­ков и др., и мон­го­лоя­зыч­ные — “на­ро­ды, ко­то­рые в дан­ное вре­мя слав­ны под име­нем мон­го­лов, как джа­лаиры, та­та­ры, ой­ра­ты, мер­ки­ты и про­чие. …”[xxviii].

Та­та­ры, бли­жай­шие  со­се­ди мон­го­лов,  про­жи­ва­ли в се­ве­ро-восточ­ной час­ти со­вре­мен­ной Мон­го­лии в ос­нов­ном в рай­оне  озе­ра  Бу­ир-Нор и до гра­ниц Ки­тая.  Их бы­ло 70 ты­сяч се­мейств, со­ста­вив­ших 6 пле­мен:  та­та­ры-ту­ту­кулйут,  та­та­ры-ал­чи,  та­та­ры-ча­ган,  та­та­ры-ку­ин,  та­та­ры-те­рат, та­та­ры-бар­куй. Вто­рые час­ти на­зва­ний, ви­ди­мо,  са­мо­на­зва­ния этих пле­мен.  Сре­ди них нет ни од­но­го  сло­ва, ко­то­рое бы зву­ча­ло близ­ко к тюрк­ско­му язы­ку — они боль­ше со­звуч­ны мон­голь­ским на­зва­ни­ям.

Мах­муд Каш­га­ри,  уй­гур­ский уче­ный  XI в., к тюр­коя­зыч­ным наро­дам от­но­сил кир­ги­зов,  кип­ча­ков,  огу­зов,  тух­си,  яг­ма, чи­гил, иа­грак,  ярук, а так­же ямак, баш­кир, бул­гар, су­вар и пе­че­не­гов. О та­та­рах он пи­сал:  “Так же у ка­ж­до­го из пле­мен яба­ку, та­тар, бас­мил свой при­су­щий им язык. Вме­сте с тем они хо­ро­шо зна­ют и тюрк­ский”[xxix]. К со­жа­ле­нию, в сво­ем сло­ва­ре Мах­муд Каш­га­ри при­во­дит толь­ко од­но та­тар­ское сло­во “тар” и пе­ре­во­дит его на  тюрк­ский язык как “сал,  сол” то есть “плот”(сред­ст­во для пре­одо­ле­ния вод­ной пре­гра­ды). Ко­неч­но, ис­хо­дя из од­но­го сло­ва, ка­кие-ли­бо вы­во­ды сде­лать не­воз­мож­но. Но ведь ка­зан­ские бул­га­ры и дру­гие тюр­ки до се­го вре­ме­ни “плот” на­зы­ва­ют “сал”,  а не “тар”,  как это бы­ло при­ня­то у та­тар, по край­ней ме­ре, во вре­ме­на Мах­муда Каш­га­ри.

Два род­ст­вен­ных на­ро­да — та­та­ры и мон­го­лы — дол­го ве­ли вой­ну с пе­ре­мен­ным ус­пе­хом на вза­им­ное ис­треб­ле­ние,  по­ка Чингисхан  не за­хватил  власть во всей Мон­го­лии.  Судь­ба та­тар бы­ла пред­ре­ше­на. Так как та­та­ры бы­ли убий­ца­ми  от­ца  Чин­гис­ха­на,  ис­тре­би­ли  мно­го близ­ких ему пле­мен и ро­дов,  по­сто­ян­но под­дер­жи­ва­ли пле­ме­на, вы­сту­паю­щие про­тив не­го, “то он по­ве­лел про­из­ве­сти все­об­щее из­бие­ние та­тар  и не од­но­го не ос­тав­лять в жи­вых до то­го пре­де­ла,  ко­то­рый оп­ре­де­лен зако­ном (йа­сак); что­бы жен­щин и ма­лых де­тей так­же пе­ре­бить,  а  беремен­ным рас­сечь ут­ро­бы,  что­бы со­вер­шен­но их унич­то­жить. …”[xxx].

Од­на­ко до­ве­сти  до  кон­ца  эту  звер­скую ак­цию Чин­гис­ха­ну не уда­лось. Две же­ны са­мо­го ка­га­на бы­ли та­тар­ка­ми, на та­тар­ке же был же­нат  его  брат,  да  и  дру­гие вы­со­ко­по­став­лен­ные мон­го­лы име­ли родственни­ков сре­ди та­тар.  Так что из-за со­чув­ст­вия их не­ко­то­рое ко­ли­че­ст­во  та­тар  “ос­та­лось  по раз­ным уг­лам”.  В даль­ней­шем они рас­тво­ри­лись сре­ди раз­лич­ных мон­голь­ских ро­дов, но все­гда пом­ни­ли свое про­ис­хо­ж­де­ние.

Ко­гда Чин­гис­хан пред­при­нял по­ход в Сред­нюю Азию,  а его  сыно­вья  вну­ки  и пол­ко­вод­цы — в Вос­точ­ную Ев­ро­пу,  то в его вой­ске уже не бы­ло на­ро­да та­тар,  а те, сме­шав­шие­ся сре­ди раз­но­шер­ст­но­го вой­ска  ка­гана  и  ино­гда  за­ни­мав­шие до­воль­но вы­со­кое по­ло­же­ние, пред­ста­ви­те­ли та­тар на­зы­ва­лись мон­го­ла­ми и не от­ли­ча­лись от  них. Для об­ма­на полов­цев, вы­сту­пив­ших вме­сте с ала­на­ми про­тив мон­го­лов на Се­вер­ном Кав­казе,  Су­бэ­дей по­слал на пе­ре­го­во­ры не этих та­тар, быв­ших мон­го­ла­ми, а тю­рок, мо­би­ли­зо­ван­ных в Сред­ней Азии, ко­то­рые и ска­за­ли по­лов­цам: “Мы с ва­ми од­ной кро­ви,  а ала­ны вам чу­жие”. Как из­вест­но,  мон­го­лы, разъ­е­ди­нив та­ким об­ра­зом по­лов­цев и алан, сна­ча­ла  раз­би­ли по­след­них,  а за­тем ста­ли гро­мить по­ло­вец­кие ко­че­вья.  Бит­ва на Кал­ке в 1223 г.,  в ко­то­рой объ­е­ди­нен­ные си­лы по­лов­цев и рус­ских по­тер­пе­ли по­ра­же­ние, не смог­ла ос­та­но­вить на­тиск мон­го­лов.  Лишь по­бе­да бул­гар в том же го­ду в рай­оне Жи­гу­лей  над вой­ска­ми  Су­бэ­дея  от­тя­ну­ла на не­сколь­ко лет за­вое­ва­ние мон­го­ла­ми стран Вос­точ­ной Ев­ро­пы.

Уже че­рез не­сколь­ко лет по­сле за­вое­ва­ния вой­ска­ми Чин­гис­ха­на Сред­ней  Азии  и Вос­точ­ной Ев­ро­пы ко­че­вые мон­го­лы и ко­че­вые тюр­ки на­столь­ко пе­ре­пле­лись, что имен­но в это вре­мя, ви­ди­мо, ста­ли воз­ни­кать ле­ген­ды об их род­ст­ве.  Ма­ло­чис­лен­ные, но хо­ро­шо ор­га­ни­зо­ван­ные мон­го­лы в тюрк­ских об­лас­тях за­ни­ма­ли гла­вен­ст­вую­щее  по­ло­же­ние,  а мно­го­чис­лен­ные тюр­ки ока­за­лись у них в под­чи­не­нии.  Ес­те­ст­вен­но,  мон­го­лы в ино­род­ной сре­де бы­ст­ро те­ря­ли свой  язык  и свою куль­ту­ру,  пе­ре­ни­мая их у по­бе­ж­ден­ных тю­рок. Тюрк­ские ро­ды и пле­ме­на ста­ли на­зываться име­на­ми мон­голь­ских ро­дов и пле­мен,  вы­ход­ца­ми из ко­то­рых бы­ли но­вые во­ж­ди — тю­ре.

Мон­го­лы не толь­ко да­ва­ли име­на сво­их ро­дов и пле­мен  тюр­кам, над ко­то­ры­ми они гла­вен­ст­во­ва­ли,  но и при­ни­ма­ли на се­бя наименова­ния тюрк­ских пле­мен и на­ро­дов.  Абул-Га­зи от­ме­ча­ет: “Мон­го­лы  и дру­гие пле­ме­на,  ис­тре­бив кир­ги­зов,  в ог­не и в во­де,  всту­пи­ли в зем­лю их и,  ос­тав­шись тут жить,  при­ня­ли имя кир­ги­зов.  Они са­ми зна­ют, из ка­ко­го они ро­да”[xxxi]. Ха­на­ми во всех тюрк­ских го­су­дар­ст­вах,  в Ира­не и Ки­тае ста­ли чин­ги­зи­ды,  но че­рез не­сколь­ко по­ко­ле­ний они  уже  ма­ло  чем  от­ли­ча­лись от ме­ст­но­го тюрк­ско­го, иран­ско­го,  ки­тай­ско­го на­се­ле­ния.  Для них са­мих бы­ло уди­ви­тель­но то об­стоя­тель­ст­во,  что,  яв­ля­ясь мон­голами по сво­ей ро­до­слов­ной, они по язы­ку,  куль­ту­ре, об­ра­зу жиз­ни, бы­ли тюр­ка­ми, или пер­са­ми, или  ки­тай­ца­ми. И по внеш­но­сти они все боль­ше по­хо­ди­ли на ме­ст­ных жи­те­лей,  ибо от­цы их и де­ды бра­ли в же­ны кра­са­виц из за­вое­ван­ных стран.

Уз­бек­ский пи­са­тель и ис­то­рик XVII в., хи­вин­ский хан Абул-Га­зи  в  сво­ей  кни­ге  “Ро­до­слов­ное де­ре­во тюр­ков” по тра­ди­ции то­го вре­ме­ни на­чи­на­ет ис­то­рию с сы­но­вей Ноя —  Ха­ма,  Си­ма  и  Иа­фе­та. По­след­ний  по  рас­по­ря­же­нию  сво­его от­ца при­хо­дит на бе­ре­га Иди­ля (Вол­ги) и Яи­ка (Ура­ла).  Здесь у Иа­фе­та по­яв­ля­ют­ся на свет во­семь сы­но­вей:  Тюрк,  Ха­зар,  Сак­лаб, Русь, Минг, Чин, Кей­ма­ри, Та­рих. Че­рез не­сколь­ко поколе­ний у по­том­ка Тюр­ка  Алан­ча-ха­на  ро­ж­да­ют­ся два сы­на близ­не­ца:  “стар­ше­му имя бы­ло Та­тар,  млад­ше­му — Мон­гол”[xxxii]. В этой ле­ген­де мы на­хо­дим объ­яс­не­ние то­му, по­че­му ко­че­вые  на­ро­ды на­зы­ва­лись средне­вековыми вос­точ­ны­ми ав­то­ра­ми тюрк­ски­ми не­за­ви­си­мо от сво­его проис­хождения и  ука­за­ние  на  род­ст­во та­тар и мон­го­лов. Да­лее Абул-Га­зи пря­мо пи­шет, что “мон­го­лы и та­та­ры бы­ли од­ной кос­ти”,  то есть од­но­го ро­да[xxxiii]. При этом не­об­хо­ди­мо иметь в ви­ду, что речь идет не о золотоор­дынских, а цен­траль­но-ази­ат­ских та­та­рах, ко­то­рых ис­тре­бил Чин­гис­хан.

На тюр­коя­зыч­ные  пле­ме­на  и  на­ро­ды,  ко­то­рые  ока­за­лись под вла­стью чин­ги­зи­дов,  мон­го­лы пе­ре­не­сли на­зва­ние та­тар — сво­их извеч­ных вра­гов,  ко­то­рых к то­му вре­ме­ни поч­ти не уце­ле­ло.  В им­пе­рии,  ко­торую соз­дал Чин­гис­хан,  с же­лез­ной дис­ци­п­ли­ной и про­стой ие­рар­хи­ей, де­ле­ние ос­нов­но­го на­се­ле­ния на гос­под — мон­го­лов и уг­не­тен­ных — та­тар уп­ро­ща­ло управ­ле­ние и по­зво­ля­ло без лиш­ней во­ло­ки­ты  оп­ре­де­лять,  кто есть кто.  Oднако та­кое де­ле­ние удер­жа­лось не­дол­го и ро­до­п­ле­мен­ное де­ле­ние и со­от­вет­ст­вую­щие на­зва­ния пле­мен и ро­дов взя­ли верх.  Но в Ки­тае, Ин­дии, За­пад­ной Ев­ро­пе, в араб­ском ми­ре и на Ру­си мон­го­лов и под­чи­нен­ных им тю­рок про­дол­жа­ли на­зы­вать та­та­ра­ми.

В по­след­ние го­ды не­ко­то­рые ка­зан­ские ис­то­ри­ки  в  стрем­ле­нии увя­зать  эт­но­ним  та­та­ры  с со­вре­мен­ным бул­гар­ским на­се­ле­ни­ем Татар­стана пы­та­ют­ся убе­дить чи­та­те­ля в том, что яко­бы та­та­ры поя­ви­лись  на Вол­ге еще до за­вое­ва­ния Вос­точ­ной Ев­ро­пы мон­го­ла­ми и при этом ссы­лаются на Абул-Га­зи.  Од­на­ко по­след­ний пи­сал: “Со вре­ме­ни Угуз-ха­на  (вну­ка  Мон­гол-ха­на  —  Р.Б.) до Чин­гис­ха­на на бе­ре­гах трех рек:  До­на, Ити­ля и Яи­ка, не бы­ло дру­го­го на­ро­да, кро­ме кип­чак­ско­го”[xxxiv].  Что же ка­сается при­бы­тия та­тар с вой­ска­ми Чин­гис­ха­на,  о чем уже бы­ло ска­за­но вы­ше,  они как вра­ги мон­го­лов бы­ли ис­треб­ле­ны,  а ос­тав­шие­ся в жи­вых, при­няв на­зва­ние “мон­гол”, рас­сея­лись сре­ди по­бе­ди­те­лей.  Те че­ты­ре ты­ся­чи мон­голь­ских  вои­нов,  ко­то­рые Чин­гис­хан вы­де­лил улу­су Джу­чи,  ес­ли да­же сре­ди них бы­ли та­та­ры,  эт­ни­че­скую си­туа­цию в По­вол­жье,  тем бо­лее в Бул­га­рии, из­ме­нить не мог­ли.

Абул-га­зи пи­сал,  что  “в зем­ле тюрк­ско­го пле­ме­ни  на­хо­дит­ся пять  по­ко­ле­ний (то есть на­ро­дов — Р.Б.),  но­ся­щих об­щее имя тюр­ков:  уй­гу­ры,  канг­ли, кип­чак, ка­лач, кар­лык”[xxxv].  Как ви­дим, уз­бек­ский ис­то­рик не от­носит та­тар к тюр­коя­зыч­ным пле­ме­нам. Ка­за­лось бы, это про­ти­во­ре­чит то­му, что пи­сал че­рез два с по­ло­ви­ной сто­ле­тия  ка­зах­ский про­све­ти­тель  Ку­дай­бер­ды-улы : “Впо­след­ст­вии Чин­гис­хан по­ко­рил всех  та­тар  и  мон­голов  и  по­де­лил  весь (плен­ный) на­род ме­ж­ду че­тырь­мя свои­ми сыновь­ями. Все та­та­ры ото­шли стар­ше­му сы­ну Чин­гис­ха­на Джу­чи и следую­щему за ним бра­ту Ча­га­таю  и  ста­ли звать­ся улу­сом Джу­чи и улу­сом Ча­гатая”[xxxvi]. Од­на­ко ни­ка­ко­го про­ти­во­ре­чия здесь нет.  Вспом­ним,  что мон­голы и по­ко­рен­ных тю­рок за­став­ля­ли на­зы­вать­ся та­та­ра­ми.  То есть стар­шим сы­новь­ям Чин­гис­ха­на дос­та­лись зем­ли на­се­лен­ные тюр­коя­зыч­ны­ми пле­ме­на­ми: Дешт-и-Кип­чак и Сред­няя Азия. А млад­шие сы­но­вья полу­чили: один — Иран и при­ле­гаю­щие к не­му зем­ли,  дру­гой —  ко­рен­ные  мон­голь­ские зем­ли и Се­вер­ный Ки­тай.

“За­тем, — про­дол­жа­ет Ша­ка­рим, — ко­гда хан Оз­бек — по­то­мок Джу­чи при­нял ис­лам, все, кто был в улу­се его и пред­ки на­ши ста­ли на­зы­вать­ся  оз­бе­ка­ми,  а ко­гда Аз-Жа­ни­бек от­де­лил­ся от ха­на Но­гая и на­род наш по­следовал за ним,  мы ста­ли на­зы­вать­ся кир­ги­за­ми и ка­за­ка­ми.  В то вре­мя на­име­но­ва­ние “ка­зак” но­си­ли не толь­ко три ка­зах­ских джу­за,  но и дру­гие пле­ме­на.  Боль­шин­ст­во из  них  ста­ло осед­лы­ми и осев, в раз­ных кра­ях, ста­ли на­зы­вать­ся, кто но­гай­ца­ми, кто баш­ки­ра­ми, кто уз­бе­ка­ми и сар­та­ми. В кон­це кон­цов на­име­но­ва­ние “ка­зак” за­кре­пи­лось за на­ми од­ними”[xxxvii].

И опять ни сло­ва о со­вре­мен­ных та­та­рах. При­чи­на не упо­ми­на­ния о та­та­рах Ша­ка­ри­мом за­клю­ча­ет­ся в том, что на­се­ле­ние Зо­ло­той Ор­ды не на­зы­ва­ло се­бя та­та­ра­ми,  так их на­зы­ва­ли рус­ские, за­пад­но­ев­ро­пей­цы и не­ко­то­рые дру­гие осед­лые на­ро­ды.  Бул­га­ры же на­зы­ва­ли золотоордын­цев тюр­ка­ми.  Мож­но по­ду­мать,  что Ша­ка­рим под но­гай­ца­ми по­ни­ма­ет и ка­зан­ских та­тар. Но это не так, ибо в даль­ней­шем из­ло­же­нии  ис­то­рик упо­ми­на­ет ка­зан­ских та­тар,  ко­то­рые бы­ли мул­ла­ми в ка­зах­ской сте­пи, хо­тя он пи­шет и о бул­га­рах, при­хо­див­ших в Си­бирь по тор­го­вым де­лам. Ви­ди­мо, ка­зах­ский про­све­ти­тель, на­зы­вая бул­гар ка­зан­ски­ми та­та­ра­ми,  сле­до­вал рус­ской тра­ди­ции. Ведь в на­пи­са­нии сво­его тру­да он опи­рал­ся и на ис­сле­до­ва­ния рус­ских вос­то­ко­ве­дов и тюр­ко­ло­гов.  Во­об­ще,  на­до ска­зать, его ма­ло ин­те­ре­со­ва­ли со­бы­тия на Сред­ней Вол­ге, ибо он пи­сал ис­то­рию тю­рок, к ко­то­рым он, как и Абул-Га­зи, бул­гар не от­но­сил, точ­нее, от­но­сил лишь кос­вен­но.

Вот еще од­но сви­де­тель­ст­во Ша­ка­ри­ма,  из ко­то­ро­го мож­но сде­лать вы­вод,  что со­вре­мен­ные та­та­ры не име­ют пря­мо­го от­но­ше­ния  к золото­ордынцам:  “До ухо­да ка­за­хов с Аз-Жа­ни­бе­ком, — от­ме­ча­ет ис­то­рик,  — еще до то­го,  как они ста­ли на­зы­вать­ся ка­за­ха­ми,  на­род наш со­став­ля­ли ро­ды: ар­гын, най­ман, ке­рей, кан­лы, кип­чак, уй­сын, ду­лат.  Все они и ны­не име­ют­ся в со­ста­ве дру­гих тюрк­ских на­ро­дов. Ко­гда ка­за­хи отмеже­вались от ос­таль­ных,  те же ро­ды со­ста­ви­ли но­вые эт­ни­че­ские груп­пы,  из­вест­ные се­го­дня как  но­гай­цы,  баш­ки­ры, уз­бе­ки”[xxxviii].

Опять-та­ки эт­ни­че­ские про­цес­сы сре­ди тюрк­ских пле­мен и наро­дов,  про­ис­хо­дя­щие  в пе­ри­од за­ка­та Зо­ло­той Ор­ды,  ма­ло кос­ну­лись сред­не­волж­ских та­тар (ка­зан­цев и ми­ша­рей), то есть бул­гар, и ни­кто не мо­жет ска­зать,  что та­кие-то ро­ды из сте­пей при­шли к бул­га­рам на Сред­нюю Вол­гу и име­ют­ся в их со­ста­ве.  Ибо к это­му вре­ме­ни уже не­сколь­ко сот лет,  на­чи­ная с IX-X вв., ис­то­рия бул­гар раз­ви­ва­лась по за­ко­нам осед­лых на­ро­дов,  а степ­ных тю­рок — по  за­ко­нам ко­че­вых  пле­мен и их об­щее раз­ви­тие в си­лу это­го бы­ло не­воз­мож­но. Но тем не ме­нее они бы­ли близ­кими, род­ст­вен­ны­ми на­ро­да­ми — язык и ре­ли­гия  (ис­лам) объ­е­ди­ня­ли их в еди­ный су­пер­эт­нос.  И впол­не ес­те­ст­вен­но,  что вза­им­ное про­ник­но­ве­ние ме­ж­ду ни­ми про­ис­хо­ди­ло, но не на­столь­ко,  что­бы  бул­га­ры  преврати­лись в “та­тар”,  а степ­ные тюр­ки пе­ре­ста­ли быть ко­чев­ни­ка­ми.

Нет ни­ка­ких све­де­ний,  что юго-вос­точ­ные со­се­ди бул­гар ко­че­вые  но­гай­цы в пе­ри­од Ка­зан­ско­го хан­ст­ва в мас­со­вом по­ряд­ке осе­ли на зем­лях бул­гар и сме­ша­лись с ни­ми. Ко­гда Ка­зан­ское и Ас­т­ра­хан­ское хан­ст­ва в се­ре­ди­не XVI в.  бы­ли за­вое­ва­ны рус­ски­ми, Но­гай­ская ор­да рас­па­лась на не­сколь­ко са­мо­стоя­тель­ных го­су­дар­ст­вен­ных об­ра­зо­ва­ний. В даль­нейшем волж­ские но­гай­цы, со­став­ляв­шие де­вять ро­дов (ман­сур,  орак,  ма­май,  ка­сай,  ор­мам­бет, то­гыз, иде­шек, иде­сан, жан­бай­лык,  ка­ра­ши)  ча­стью уш­ли к ка­за­хам и сме­ша­лись с ни­ми,  а ос­тав­шие­ся, по­сле  напа­дения  кал­мы­ков в 1634 г., пе­ре­се­ли­лись на пра­во­бе­ре­жье Вол­ги и соеди­нились со свои­ми со­пле­мен­ни­ка­ми на  Се­вер­ном Кав­ка­зе.

Ин­те­рес к эт­но­ни­му та­та­ры про­яв­ля­ли мно­гие ис­то­ри­ки, пы­та­ясь дать от­вет на этот за­пу­тан­ный во­прос.  Вот что пи­сал о них В.Н.Та­ти­щев (1686-1750),  ис­хо­дя  из пред­став­ле­ний сво­его  вре­ме­ни: “Из древ­них гис­ториков и гео­гра­фов как имя­ни та­тар, так и пред­ков их, от ко­то­рых они со­вер­шен­но про­изош­ли, мон­гу, мо­гул, или мун­гал, не вос­при­ни­ма­ют, раз­ве у Пто­ло­мея, гла­ва 15 и 28, мо­ул­цы по­ло­жен­ные. След­ст­вен­но, дока­зуется, что имя та­тар не весь­ма древ­нее. Кал­мы­ки их дод­несь ман­гут на­зывают, а та­та­ре имя по­нос­ное по­чи­та­ют. Стра­лен­берг,  стр.50,  тол­ку­ет,  еже та­та то же зна­чит, что по ла­ти­не бар­ба­рус ,  то есть ди­кий или свире­пый.  И сие хо­тя не­пра­во,  как ни­же явит­ся,  од­на­ко же та­та­ра в Ев­ро­пе дол­го се­го име­ни, яко по­нос­но­го не упот­реб­ля­ли,  че­му мы в доказатель­ство име­ем, что они, с Ба­ты­ем на­шед­шие, пи­са­лись мон­гу, а не та­та­ра. Кал­мыц­кий глав­ный ду­хов­ный Абу­ге­лом, по­чи­тае­мый за уче­на­го меж­до ими, тол­ко­вал, что оное в мо­гуль­ском древ­нем язы­ке зна­чит зброд, под­лость или по на­ше­му древ­не­му на­ре­чию смерд,  а по го­лан­ски ка­на­лия. Дун­дук Да­ши, ны­неш­ний их хан,  ска­зы­вал,  еже оное из Тан­гут­ско­го, зна­чит вет­рен­ный или не­по­сто­ян­ный че­ло­век.  Ко­то­рые быв­шие в 13 сте про­по­вед­ни­ки Кар­пе­ин и Руб­рик,  ви­дит­ся, ут­вер­жда­ют, ска­зуя, что Чин­гиз,  хан мун­га­лов, от­пра­вя боль­ших сы­но­вей с мун­га­лы на вос­ток и юг, дру­гих, Тос­ку­са и Ок­ку­дая, по­слал с со­б­ран­ным из раз­ных завое­ванных им на­ро­дов на за­пад, ко­то­рые иду­чи до Вол­ги, всех мо­гу­щих слу­жить с со­бою со­би­ра­ли.  И от то­го,  яко раз­ных на­ро­дов или об­лас­тей  со­б­ран­ные,  збро­дом  или под­лы­ми  пред мун­га­лы имя­но­ва­ны, мун­га­лы и кал­мы­ки се­бе за брань по­чи­та­ют,  ес­ли его кто та­та­ри­ном на­зо­вет, что и Стра­лен­берг, стр.50, со­гла­су­ет”[xxxix].

Еще во вре­ме­на Н.М.Ка­рам­зи­на (1766-1826),  ко­то­рый ро­дил­ся в Сим­бир­ской  гу­бер­нии,  и, ви­ди­мо,  эт­ни­че­скую си­туа­цию в По­вол­жье знал не из книг,  по­волж­ские тюр­ки не на­зы­ва­ли се­бя та­та­ра­ми.  “В са­мом  де­ле,  —  пи­шет  ис­то­рик,  —  не  один из ны­неш­них на­ро­дов Татарских не име­ну­ет се­бя Tатарами,  но ка­ж­дый на­зы­ва­ет­ся осо­бен­ным име­нем зем­ли сво­ей, — уве­ряя что все они про­ис­хо­дят от Тур­ка; …”[xl].

Из современных казанских ученых наиболее глубокие исследования о происхождении этнонима «татары» проведены А.Г.Ка­ри­мул­линым[xli] и М.З.За­киевым, который, в частности, пишет: «Что касается тат в слове татар, то оно применялось и применяется сейчас в некоторых тюркских языках в значении «чужой, не своего племени», в переносном смысле оно обозначало и «людей, служащих у вельмож», «праздношатающихся», «крепостных» и т.д. … Таким образом, этнонимтатар этимологически состоит из двух частей: тат- «чужой» и ар — «люди», татар — «чужие люди, люди чужого племени» — и по происхождению является тюркским словом»[xlii].

Та­ким об­ра­зом,  со­вре­мен­ные  та­та­ры,  яв­ля­ясь на­след­ни­ка­ми волж­ских и  дон­ских бул­гар,  не мо­гут счи­тать­ся един­ст­вен­ны­ми потом­ками зо­ло­то­ор­дын­цев.  Та­ко­вы­ми яв­ля­ют­ся так­же ка­за­хи, уз­бе­ки и но­гайцы.  Зо­ло­тая  Ор­да  бы­ла  ве­ли­ким го­су­дар­ст­вом и она в сво­ей внут­ренней и внеш­ней по­ли­ти­ке бы­ла не ху­же и не луч­ше дру­гих фео­даль­ных  го­су­дарств  то­го  вре­ме­ни и на­се­ле­ние ее, со­сто­яв­шее из мно­гих на­ро­дов и пле­мен,  не бы­ло “кро­во­жад­ным”, как это пы­та­ют­ся пред­ста­вить неко­торые ис­то­ри­ки.  Волж­ские бул­га­ры иг­ра­ли боль­шую роль в сто­ли­це Зо­лотой Ор­ды и в дру­гих ее по­волж­ских го­ро­дах, тем бо­лее,  что зем­ли, на ко­то­рых они воз­ник­ли, ко­гда-то при­над­ле­жа­ли Волж­ской Бул­га­рии. Но власть в Вос­точ­ной Ев­ро­пе по­сле па­де­ния Зо­ло­той Ор­ды дос­та­лась Ру­си,  а ее зем­ли в на­стоя­щее вре­мя вхо­дят в со­став двух го­су­дарств — Рос­сии и Ка­зах­ста­на.  Tак что стрем­ле­ние не­ко­то­рых ка­зан­ских ис­то­ри­ков пред­ставить со­вре­мен­ных та­тар и Та­тар­стан, ис­хо­дя лишь из эт­но­ни­ма “та­тар”, един­ст­вен­ны­ми на­след­ни­ка­ми Зо­ло­той Ор­ды,  иг­но­ри­руя каза­хов,  уз­бе­ков, но­гай­цев и не­ко­то­рые дру­гие на­ро­ды, по край­ней ме­ре, не верно.


[i] См.: Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1990.

[ii] Худяков М.Г. Очерки  по  истории  Казанского ханства. М., 1991. C.245.

[iii] Шакарим Кудайберды-улы. Родословная Тюрков, Казахов, Киргизов. Дина­стии ханов. Алма-Ата, 1990. C.63.

[iv] См.: Краткая история Болгарии / Отв. ред. док. ист. наук Г.Г.Литаврин. М.,1987. C.41.

[v] Татары Среднего Поволжья и Приуралья. М., 1967. C.192.

[vi] Казанская история. М., Л., 1954. C.96-97.

[vii] См.: Валеев Ф.Х. Валеева-Cулейманова Г.Ф.  Древнее искусство Татарии. Ка­зань, 1987; Давлетшин Г.М. Волжская Булгария: духовная  культура (До­мон­гольский период, Х — нач. XIII вв.). Казань, 1990; Казаков Е.П. Культура ранней Волжской Бол­гарии. М., 1992; Червонная С.М. Искусство Татарии. М., 1987.

[viii] Червонная С.М. Искусство Татарии. М., 1987. C.133.

[ix] Дав­лет­шин Г.М. Волж­ская Бул­га­рия: ду­хов­ная  куль­ту­ра (До­мон­голь­ский пе­ри­од, Х — нач. XIII вв.). Ка­зань, 1990. C.153.

[x] См.: Рашид-ад-дин. Сборник летописей. Т.1. Кн.1. М, Л., 1952. C.275.

[xi] См.: Шакарим Кудайберды-улы. Родословная Тюрков, Казахов, Киргизов. Династии ханов. Алма-Ата, 1990. C.109-110.

[xii] См.: Казанская история. М., Л., 1954. C.134.

[xiii] Гумилев Л.Н. В поисках  вымышленного царства. М., 1992. C.47.

[xiv] Ху­дуд ал-Алем / Ру­ко­по­ись Ту­ман­ско­го. С вве­де­ни­ем и ука­за­те­лем В.Бар­толь­да. Л., 1930. C.10.

[xv] Гумилев Л.Н. В поисках  вымышленного царства. М., 1992. C.52.

[xvi] См.: Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., 1992. C.396-397.

[xvii] Мэн-да бэй-лу / Пер. и коммент. Н.Ц.Мункуева. М., 1975. C.45.

[xviii] Там же. C.91.

[xix] См.: Рашид-ад-дин. Сборник летописей. Т.1. Кн.1. М, Л., 1952. C.101.

[xx] Мэн-да бэй-лу / Пер. и коммент. Н.Ц.Мункуева. М., 1975. C.92.

[xxi] См.: Там же. C.82.

[xxii] Гумилев Л.Н. В поисках  вымышленного царства. М., 1992. C.74.

[xxiii] Мэн-да бэй-лу / Пер. и коммент. Н.Ц.Мункуева. М., 1975. C.48.

[xxiv] Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., 1992. C.39. Прим.1.

[xxv] Рашид-ад-дин. Сборник летописей. Т.1. Кн.1. М, Л., 1952. C.92.

[xxvi] Там же. C.92-93.

[xxvii] Там же C.27-28.

[xxviii] Там же. C.75.

[xxix] Махмуд Кошгарий. Туркий сузлар девони. Том 1. Тошкент, 1960 (на уз­бек. яз.). C.66.

[xxx] Рашид-ад-дин. Сборник летописей. Т.1. Кн.1. М, Л., 1952. C.106.

[xxxi] Абул-Гази. Родословное древо тюрков. Перевод Г.С.Саблукова. ИОАИЭ. Ка­зань, 1906. Т.ХХI. Вып.5/6. C.38.

[xxxii] Там же. C.10.

[xxxiii] Там же. C.16-17.

[xxxiv] Там же. C.18.

[xxxv] Там же. C.33.

[xxxvi] Шакарим Кудайберды-улы. Родословная Тюрков, Казахов, Киргизов. Дина­стии ханов. Алма-Ата, 1990. C.41.

[xxxvii] Там же. C.41-42.

[xxxviii] Там же. C.47.

[xxxix] Татищев В.Н. Собрание сочинений: в 8-и томах: т.1. История Российская. Часть 1. М., 1994. C.421.

[xl] Карамзин Н.М.  История государства Российского в 12-ти томах. Т. 2-3. М., 1991. C.618.

[xli] См.: Каримуллин А.Г. Татары: этнос и этноним. Казань, 1989.

[xlii] Закиев М.З. Татары: проблемы истории и языка. Казань, 1995. С.249.

Related Articles

Leave a Reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *

Back to top button
en_US